Бесов нос. Волки Одина

– Вы, как мне показалось, историей тоже интересуетесь. Ну так разве вам неизвестно, что более двух столетий нашей страной фактически управляли ордынские ханы, а наши священнослужители вынуждены были молиться за их здоровье и благополучие – не потому, что, как вы выразились, подпевалы, а потому что это был единственный способ уберечь на Руси христианские храмы, сохранить православие… Иван Третий освободил нас от этого ига. Но уже через поколение на Руси воцарился его внук, Иоанн Васильевич Четвертый. Надо ли напоминать, как сей правитель поступал с теми, кто пытался ему перечить? Что стало со святителем и мучеником митрополитом Филиппом, который едва ли не единственный осмелился обличать злодейства царских опричников? Лично Григорий Лукьянович Малюта Скуратов его прикончил в Отроч Успенском монастыре, куда он, лишенный сана, был сослан… Потом Смутное время… Еще через несколько десятилетий – Раскол, с пытками, казнями и самосожжениями. И почти сразу – в масштабах истории, можно сказать, чуть ли не на следующий день – Петр Алексеевич, будущий наш император, вообще упраздняет патриаршество! А когда к нему приходит делегация и просит вернуть Руси патриарха, то одной рукой государь хватается за кортик, другой ударяет себя в грудь и, гневно выпучив глаза – он их так, говорят, умел выпучивать, что в жилах смотревших на него кровь стыла – выкатив глаза из орбит, рычит: «Вот вам патриарх, блядины дети!»… Вы уж меня извините. Цитировать так цитировать… Но с той поры, с петровских времен и до Николая Второго, наша церковь не только, как вы выразились, стала филиалом государства. Она превратилась в само государство, потому что во главе ее встал император или императрица. И посему честнее называть ее не Русской Православной, а Русской Императорской Церковью, или просто Русской Церковью. Как в Англии, где Генрих Восьмой учредил English Church – Английскую Церковь, если буквально переводить. Монарх во главе – это, господа, уже не православие!.. Вы меня удивили своей осведомленностью, дорогой Александр, когда, рассуждая о том, что церковь превратилась в одно из отделений его императорского величества канцелярии, вы это самое отделение поместили сразу за Третьим, жандармским. Ведь пять или шесть – сейчас уж не вспомню наверняка – шесть или пять обер-прокуроров Святейшего синода, фактические церковные руководители, на этот высокий пост пришли именно из Третьего отделения!.. А дальше – большевики и ими ведомые поклонники электричества. Я их так называю, потому что Ленин однажды заявил своим сообщникам: пусть лучше крестьянин молится не Богу, а электричеству, ибо, цитирую: «он будет больше чувствовать силу центральной власти – вместо неба»!.. Отметку, говорите, история поставила Русской Православной Церкви? Так ведь, во-первых, как мы только что выяснили, ее, русской православной, давно уже не было. Веками ее, несчастную, воистину страстотерпицу, насиловали и уродовали, так что к началу двадцатого века от нее одни руины остались. И руины, заметьте, гоголевские, великолепно и страшно в «Вие» описанные!.. Во-вторых, милый вы мой, это еще разобраться надо, кто кому экзамен устроил и оценку проставил: история – русской церкви или церковь – русской истории! На всякий случай напомню, хотя вы сами, наверное, прекрасно знаете: в сорок третьем году, в самый разгар страшной войны, когда наша русская история угрожала закончиться и смениться не просто немецкой, а немецко-фашистской кошмарной историей, в эти ужасные годы Сталин, уведший Россию в царство египетское, себя сделавший богом и фараоном, он, фараон Иосиф, вдруг восстанавливает патриаршество, патриархом назначает Сергия. Видимо, своим сатанинским чутьем ощущая, что без Русской Православной Церкви даже ему, Всесильному и Всезнающему, не выиграть поистине апокалипсическую войну, в которую просвещенное, отвергнувшее устаревшего Бога человечество ввергло почти всю Землю, и, если он этого не сделает, ожидают его и его империю воистину казни египетские… Согласен, господа: то еще было патриаршество. Полковник НКГБ Георгий Карпов возглавил Совет по делам РПЦ… Но и вы, молодой человек, должны согласиться, что не на пустом месте совершаются такие чудесные и, я уверен, судьбоносные события!