Бесплодные земли

— Теперь мне уже кажется, что я с самого начала искал кого-нибудь из Стражей, — продолжал Роланд. — Когда мы отыщем Врата, которые охранял этот Шардик — а теперь это нам не составит труда, надо просто вернуться по его следам, — у нас наконец будет правильный курс, которого мы и станем держаться. Надо лишь встать спиной к Вратам и идти прямо вперед. К центру круга… к Башне.

Эдди открыл было рот, чтобы сказать нечто вроде: «Отлично, давай побеседуем об этой Башне. Давай наконец разберемся с ней раз и навсегда… что это такое, чем она так для тебя важна и, самое главное, что с нами будет, когда мы все-таки до нее доберемся», — но потом передумал. Еще не время — пока. Надо дать Роланду возможность прийти в себя, превозмочь эту боль, что терзает его неотвязно. Не сейчас, когда только отблески от костра сдерживают натиск ночи.

— Теперь мы подходим к другой проблеме, — продолжал Роланд с горечью в голосе. — Я наконец-то определился, нашел свой путь… после стольких лет… но в то же время, мне кажется, я теряю рассудок. Ощущение такое, как будто он распадается, словно земляная дамба, размываемая дождем. Это мне наказание за то, что я допустил смерть парнишки. Мальчика, которого не было. И это тоже ка.

— Что за мальчик, Роланд? — спросила Сюзанна.

Роланд взглянул на Эдди.

— Ты знаешь?

Тот покачал головой.

— Но я же тебе про него говорил. То есть я о нем бредил, когда после заражения мое состояние стало резко ухудшаться и я чуть не умер. — Тут вдруг голос стрелка сделался на пол-октавы выше. Он так хорошо копировал голос Эдди, что Сюзанна невольно поежилась от какого-то суеверного ужаса. — «Если ты не заткнешься сейчас же, Роланд, если не прекратишь поминать этого чертова ребятенка, я тебе сделаю кляп из твоей же рубашки! Меня уже рвет — не могу больше слышать о нем!» Помнишь, Эдди?

Эдди задумался. Во время их долгого и мучительного перехода по пляжу от двери с надписью УЗНИК к другой, с надписью ГОСПОЖА ТЕНЕЙ Роланд о чем только не говорил, упомянув, кажется, не одну сотню имен в своем горячечном сбивчивом монологе: Ален, Корт, Жами де Курри, Катберт (его стрелок вспоминал чаще всего), Хакс, Мартин (или Мартен?), Уолтер, Сюзан, какой-то парень с вообще уже жутким именем — Золтан. В конце концов Эдди устал слушать обо всех этих людях, которых он в жизни не видел (и до которых ему не было никакого дела), в то время его занимали свои проблемы, причем они вовсе не ограничивались хронической героиновой недостаточностью и глобальным нарушением связи с миром людей. И уж если по-честному, он тоже тогда доставал Роланда своими «бредовыми сказками» о том, как они с Генри выросли вместе и вместе заделались наркоманами.

Но Эдди никак не мог вспомнить, чтобы он грозился заткнуть Роланду рот, если тот не прекратит болтать о каком-то ребенке.

— Неужели не помнишь? — переспросил Роланд. — Вообще ничего?

Что-то такое мелькнуло? Какое-то щекочущее прикосновение, как то ощущение deja vu, которое он испытал, увидев рогатку, сокрытую в отростке на пне? Эдди попробовал удержать это чувство, но оно тут же прошло. Он решил, что ему показалось, поскольку он очень хотел припомнить. Из-за Роланда, которому сейчас было так плохо.

— Нет, — сказал он. — Извини, дружище.

— Но я же тебе говорил. — Голос Роланда был тих и спокоен, но за этим спокойствием билась настойчивость, словно пульсирующая алая нить. — Мальчика звали Джейк. Я пожертвовал им… я убил его… чтобы добраться до Уолтера и заставить его говорить. Я убил его там, под горами.

— Ну, может быть, так все и было. — Теперь Эдди чувствовал себя увереннее. — Но ты мне рассказывал по-другому. Ты говорил, что ты шел под горами один, то есть не шел, а ехал на какой-то там идиотской дрезине. Пока мы с тобой шли по пляжу, ты мне всю плешь проел, Роланд. О том, как это жутко, когда ты совсем один.

— Да, я помню. Но я еще помню, как я рассказывал и про мальчика тоже, как он сорвался с моста в ту пропасть. У меня как бы две памяти, и разрыв между ними сводит меня с ума. Рассудок мой рвется надвое.

— Ничего не понимаю, — встревоженно проговорила Сюзанна.

— Я сам еще только начал въезжать, — сказал Роланд.

Он встал, чтобы подбросить в костер еще дров — сноп искр взметнулся сияющим вихрем в ночное небо, — потом снова сел между ними.

— Я вам сейчас расскажу, как оно было на самом деле… а потом расскажу, чего не было… но должно было быть. Я купил мула в Прайстауне, и когда мы добрались до Талла, последнего городка на границе с пустыней, тот был еще полон сил…

14