Беспокойная жизнь попаданца Гены, рептилоида

— А потом мне звание героя присвоят! Посмертно, — размечтался он. — Нет, как бы мне этого не хотелось, но придется лететь назад на Землю. Дел там у меня невпроворот. На твоем корыте полетим, а на Земле я скажу, что заблудился, что здесь такого? На попутке назад, типа, добрался… Нет, не пойдет. Придумал: америкосы меня в открытом Космосе отловили, но я от них отбился. Это звучит более правдоподобно, — произнес рассудительный компаньон Гены, выдохнул и влил в себя остатки самогона.

Старт, пикирование и посадка на окраине поселка городского типа Гжель. Просторный загородный дом Академика — старинного друга Коляна по старой работе выглядел просто шикарно. А до этого Коляну пару раз звонили его коллеги по работе. Спрашивали как дела и как тот слетал.

— А…, — отвечал он сослуживцам.

— Понятно, — ответили они и Колян в первый раз порадовался всеобщему пофигизну, захлестнувшему сейчас его страну.

«Скорее бы выборы прошли, что ли», — с надеждой в душе думал он.

А в это время в доме Академика:

— Эко его перекосило! Авария, да? — первым делом спросил хозяин, вопросительно взглянув на своего приятеля, отрицательно замотавшего головой. — Значит, судя по татуировкам, из племени маори, что в Новой Зеландии. По культурному обмену к нам? — спросил он громко по-русски, и продублировал свой вопрос жестами.

— Да нет, просто он не «местный», но по нашему разговаривает бойко, — друзья сговорились ничего лишнего любопытному собеседнику не рассказывать, чтобы избежать слишком большого количества ненужных для дела расспросов.

Академиком, как рассказал Гене сам Академик, он не был, а имел всего лишь незаконченное высшее образование, которое судебные власти в свое время насильственно прервали с целью овладения им гигантским количеством накопленных человечеством знаний. С перерывами, конечно, а свое почетное звание он получил за научный склад ума, рассудительность и начитанность.

Гена, как можно аккуратнее рассказал об интересующей его теме.

— С какой целью этим интересуешься, братан? — задал Академик совсем не риторический вопрос.

— Хочет подтянуть свои знания по астрономии. У него скоро пересдача в институте, так вот он боится ее завалить, — ответил за Гену Колян.

— А почему денег не дал? Нету? Бывает. Хорошо, слушай, — и Академик начал рассказывать печальную историю будущего Земли.

Суть его рассказа сводилось к тому, что в ближайшее время ожидается столкновение почти равнозначных по величине галактик: Андромеды и Млечного Пути. Как сложится их тесный контакт, пока никто толком не знает, но Солнечную систему, видимо, унесет вдаль от места встречи. Что представляет собой наша агрессивная соседка Андромеда? Хищник тот еще! Монстр, успевший поглотить нашего близнеца и несколько сотен карликовых звездных систем, за что все земные ученые единогласно лишили эту туманность звания «большого брата» Млечного Пути.

— И когда планируется наша торжественная встреча? — задал Гена важный для него вопрос.

— Уже скоро. Примерно через пять миллиардов лет.

— Срок немалый. Думаешь, что стоит начинать беспокоиться? — спросил практичный Колян.

— Этого я не знаю, но уверен в одном: к моменту нашей встречи они постараются немного ослабить наши силы. Как? Навредить как-нибудь. Вот у нас в галактике, например, неожиданно начала тухнуть одна из величайших звезд в созвездии Ориона — Бетельгейзе.

От неожиданности Гена вздрогнул.

— Чем это нам грозит? — с тревогой задал он вопрос.

— Хороший вопрос, злободневный. Считаю, что эта звезда — кандидат в суперновые и вполне очевидно, что она обречена. Взрыв — лишь вопрос времени, да и старушка она у нас, вдвое старше нашего Солнца. Чем это нам грозит? Ну, как и при всяком взрыве, выбрасыванием огромного объема энергии и громадной разрушительной силой. Нужен лишь небольшой толчок и процесс пойдет. Плохо для нас то, что находится она недалеко от Земли.

— Скажи, а кто-то рядышком с нами уже взрывался? — задал Колян уместный вопрос.

— Было дело. Из-за этих взрывов в давние времена повышалась температура Земли. Возможно, что и озоновый слой повреждался.

— А, ну да — наша защита от губительной солнечной и космической радиации. Осколки до нас долетят? — похоже, что в местах лишения свободы Колян тоже время не терял.

— Обязательно, только примерно через шесть миллионов лет.

— Ты меня немного успокоил, коллега. Прямо Академик! — с гордостью за своего друга сказал Колян. — Не будем тебя больше отвлекать. До скорого.

Ноги вынесли их из Гжели и предсказуемо понесли в Смирновку. Что тут поделаешь — ностальгия! Прибытие, Вася, стол с напитками, односельчане. Все было, как всегда и это радовало. Придя на третий день в себя, Гена почувствовал, острую тревогу.

— Колян, ты помнишь слова Академика о Бетельгейзе? Что, типа, нужен какой-то толчок для того, чтобы она начала превращаться в сверхновую?

— Конечно, помню. Тебя в его докладе что-то встревожило?

Тогда Гена, отбросив все сомнения, честно рассказал Коляну о своих необычных способностях по уничтожению планет и галактик.