Беспокойные

– Рокки никогда не сделает тебя управляющей. Она нам всем морочит голову, хоть мы и работаем дольше других. Нам урежут смены, а новые девушки будут работать задешево. Мишель начнет командовать здесь, а Рокки примет салон в Ривердейле. Если не уйдешь сама, тебя заставят уйти.

Она была права, но это было больно слышать. По улице проехала полицейская машина с завывающими сиренами. Я чувствовала себя одновременно возбужденной и изможденной.

– Ты не устала от Нью-Йорка?

– Вовсе нет. Теперь всё стало хорошо.

И в самом деле – по крайней мере, для нее. Когда Кван регулярно ездил в Атлантик-Сити, иногда я себя успокаивала: я хотя бы не Диди. Но с тех пор, как Кван бросил игры, у Диди появились деньги на курсы английского вместо того, чтобы платить за его жилье. И теперь она уговаривала его завести ребенка. Ты не мог стать моим спонсором для грин-карты, пока тебе не исполнится двадцать один, зато Диди после свадьбы подала заявку. Скоро она будет легальным иммигрантом и сможет работать где угодно.

– У тебя есть собственный дом, мужчина и сын, а ты хочешь всё спустить.

– Я просто думала, что достойна лучшего. И они могут поехать со мной.

– Но ты же знаешь, что есть здесь. А во Флориде может случиться что угодно. – Диди посмотрела на мобильный. – Пора возвращаться, пока Мишель не начала дышать огнем.

– Вот именно, может случиться что угодно. Это и здорово.

– Ты злишься из-за Леона и денег, но это ерунда.

– Дело не в деньгах. Вам с Кваном тоже стоит поехать.

– Оставайся в Нью-Йорке. Выходи замуж, роди ребенка.

Я видела, как по мне будет скучать Диди, когда я уеду. Я тоже буду по ней стучать – хотя я уже скучала: по временам, когда у нас были только мы, когда мы верили, что старшинство в коммуналке – повод для гордости, когда неопределенность в жизни пугала и завораживала, когда каждый новый день был в равной степени и ужасом, и возможностью. По моим одиноким прогулкам в Центральном парке, по улицам таким новым, что я всё еще легко могла заблудиться. По поездкам на метро, когда передо мной вздымались огни города, когда я гадала, будет ли в моей жизни что-то больше похожее на любовь, чем это.

Снова шел снег, наваливал сантиметры сугробов, и никто из нас уже не помнил, что бывает такая жара, что нужен вентилятор. Леон расчистил ботинками тропинку на ступеньках нашего здания.

– Теперь Флорида уже кажется привлекательней, да? – спросила я.

– Ты прекратишь? Я ведь уже сказал, что заплачу.

– Ты думаешь, я несерьезно.

– Мне пора на работу. До встречи.

– Можешь хотя бы сказать, что подумаешь, что уделишь этому время?

– Ладно, ладно, – сказал он на ходу.

Я поднялась и позвонила в ресторан во Флориде. Сказала управляющей, что знакома с Джои и заинтересована в работе, ответила на вопросы о том, сколько уже живу в Америке, сказала пару фраз на английском. Управляющая объяснила, что ресторан находится в маленьком городишке под названием Стар-Хилл, в часе езды от города Орландо.

– Не затягивайте, – сказала она. – Официантка нам понадобится уже скоро.

Я сказала, что еще перезвоню через день-другой, когда куплю билеты на автобус из Нью-Йорка.

Мою смену в среду сократили, так что я смогла тебя встретить из школы. Ее здание как будто бы вечно находилось в состоянии ремонта – металлические леса стояли у стен столько, сколько ты там учился, а те несколько раз, когда я была внутри, в нос бил затхлый, заплесневелый маринад из пота, клея и чистящего средства для полов. Детям вредно ходить в школу в зоне стройки.

– Я не поеду, – ответил ты, когда я рассказала про Флориду.

– Деминь, я же твоя мать. Мы поедем вместе.

– Когда я был в Китае, тебя со мной не было.

– Тогда с тобой был йи гонг. Я зарабатывала, чтобы привезти тебя сюда. Теперь всё по-другому.

– Что по-другому?

– Тебе понравится во Флориде. Будешь жить в большом доме, в своей комнате.

– Не хочу свою комнату. Хочу жить с Майклом.

– Ты ведь уже переезжал. Было не так уж трудно, правда?

Ты ответил по-английски:

– Я не поеду! Отстань!

Я знала, какими словами ответить, но не ответила – не хотела давать тебе власть надо мной и менять языки, не хотела вести переговоры на твоих условиях. Мои лицо и руки запылали, будто я боролась, пока меня запихивали в мешок.

Мы были снаружи магазина. Я увидела, как на нас смотрит миссис Джонсон из нашего дома. Твое лицо сморщилось от обиды, так что я обняла тебя, крепко, и ты выскользнул и побежал вперед – твои руки торчали из рукавов куртки. Деминь, я так тебя любила. Я запомнила на будущее купить тебе новую футболку. Во Флориде куртки не нужны.

Той ночью, пока ты спал, я не ложилась, ждала Леона с работы. Ты самоутверждался даже без сознания – перевернулся на бок, пока Майкл спал на спине, вытянув руки и ноги. Я была ненамного старше, когда ушла из дома. Ребенку полезно переживать что-то новое, полезно учиться быть храбрым и независимым. Как когда ты упал с качелей. Было страшно, но я гордилась, что ты такой сильный. Я не собиралась с тобой нянчиться. Я хотела, чтобы ты стал умным, самодостаточным; чтобы тебя нельзя было застать врасплох.