Беспощадная магия

Я покраснела во второй раз, но он уже смотрел на потолок. Его челюсть двигалась.

— Судя по виду зданий там, вопрос в том, упадут они до или после того, как ребята доберутся до них.

Его тон все еще был бодрым, но голос был напряжен. Он переживал за Пришу. Может, и за остальных. Конечно, переживал. Он пытался не показывать этого.

— Или, может, они не рухнули, — сказала я. — Приша знала о своих чарах. У них было много времени подготовиться. Она что-нибудь придумает.

Я надеялась, что это было правдой. Может, нам стоило оставаться вместе. Но тогда остальные не получили бы шанс добраться до укрытия. Я не могла перенести всех вниз одним махом. Я даже не была уверена, что смогу перенести Финна.

Хорошего решения не было. Так и хотели играть экзаменаторы.

— Даже если она не сможет отбить это, она сказала, что буря скоро утихнет, — сказала я.

— Это хорошо, — сказал Финн. — Нам остаться тут или попробовать дверь?

— Она зачарована. Я не знаю, стоит ли трогать дверь. Но пока что мы в безопасности. Я могу сделать так, чтобы чары сообщили, когда ветер утихнет. Когда буря кончится, я перенесу нас туда, и мы отыщем остальных.

Я соединила заклинание — строку из детской песни, другую из стихотворения в начальной школе — а потом бросила магию в потолок. Она задрожала на земле в нескольких футах над нами. От потоков ветра по моей спине бежала дрожь.

Я посмотрела на Финна, а он быстро опустил руку от виска, выпрямился и скривился.

Блин.

— Ты ранен? — сказала я. Стоило спросить раньше.

— Нет, нет, — он отмахнулся, изобразил спокойствие и улыбнулся. — Просто голова болит. От ветра и… ничего опасного. Потерплю.

Если бы я не выглядывала, я бы не заметила напряжение в его улыбке. Я вспомнила, как Приша касалась его головы, проверяя его. То, что причиняло ему боль, началось не с ветра. Как давно он страдал, скрывая это от нас?

Как плохо было теперь, что он не мог скрыть?

Я не была целителем, но в этом у меня был опыт.

— У моего папы бывают мигрени, — сказала я. — Есть простые чары, которые ослабляют боль. Если не против, что я поколдую на тебе.

Он вдохнул, будто хотел отказаться, но сделал паузу и криво улыбнулся.

— Я уже позволил затащить себя в подземелье. Почему не убрать и боль?

Я опустилась рядом с ним, он закрыл глаза, ресницы выделялись на бледных щеках. Волосы спутались от ветра, и кровь была на мятой одежде. Он уже не выглядел как юноша старой магии из Академии.

Я коснулась его лба, подумала о папе, о вечерах, когда он приходил домой, шатаясь после часов в шуме и жаре колл-центра.

— Arrorró mi sol, — прошептала я, меняя гул магии на бальзам, что разглаживал мышцы, успокаивал нервы и помогал крови течь.

Дыхание Финна дрожало. Ему было больнее, чем я думала. Я посмотрела на его губы, на порез, оставшийся от моих чар, кровь засохла. Появились слова, что соединяли плоть. Я произнесла их, прося кожу соединиться.

След остался, но порез уже не стал бы кровоточить. Финн сжал губы и посмотрел мне в глаза.

— Ты не должна это делать, — сказал он.

Сердце колотилось от осознания, как близко мы снова были друг к другу.

— Это была моя вина, — я подвинулась, чтобы дать ему место и замедлить биение сердца. — Не нужно притворяться, что тебе хорошо, когда это не так. Экзамен всем нам доставляет неудобства.

— Знаю. Потому… я подумал, что проблем у тебя уже хватает и без меня.

Ох. Он пытался защитить меня.

Я не знала, что делать с этими знаниями. Мне стало беспокойно. Я встала на ноги. Почему-то захотелось проверить дверь.

— Рочио? — сказал Финн.

Я подергала ручку, но она не поддалась. Я нахмурилась. Но, судя по ощущениям, буря сверху еще длилась. Это был наш единственный выход.

— Тут опасно, — сказала я, слова вырвались сами. — Нужно идти. Там должен быть выход.

— Ты права, — сказал Финн, вдруг тоже испугавшись. Он поднялся и поспешил к другой стене, постучал по ней. — Там что-то… — он застыл. — Чары Десмонда.

Меня охватила тревога.

— Нужно найти их. Если мы не… — что-то происходило. Может, за дверью. То, что было нам необходимо.

— Нет, — Финн покачал головой. — Это сделает нас… Нужно бороться. Как он говорил их разрушить?

— Нужно сломать чары на двери! — решительно сказала я.

Глаза Финна расширились. Я повернулась туда, а он побежал по туннелю, запел тонким тенором?

— А автобус катится, катится, катится, — он схватил меня за локоть, пока пел. Он не колдовал словами, они не ловили магию вокруг нас.

Я уставилась на него.

— Что ты делаешь? — спросила я, но он продолжал, спел куплет, другой, сжимая мою руку. Паника утихла в моей голове.

«Чары Десмонда, — я вспомнила разговор в комнате, который, казалось, произошел недели назад. Чары Десмонда отвлекали, убеждали людей, что им срочно куда-то нужно. — Они основаны на звуке, как он говорил. Его нужно было заглушить…».

Финн замолчал, чтобы перевести дыхание, и я вырвалась.

— Хорошо. Я в порядке. Сработало.

— Прости, — сказал он. — Эта песня первой пришла в голову. Нужно говорить. Чары пробираются только в паузах.

— Если мы сможем разбить их… — я нахмурилась. — Наверное, зачарованный предмет Десмонда там, в буре.