Беспощадная магия

— Она не должна была его делать, — сказал я. — Ее должны были выбрать! У нее есть талант. В чем смысл притупления магии, если мы потеряем таких магов, как она?

— Кругу всегда приходится принимать сложные решения насчет того, кого они берут, — сказал папа. — И теперь… если правление станет добрым, то развалится вся гармония, которой мы достигли после Разоблачения.

— Никто не мог подумать, что Приша станет почти преступницей.

— У кандидатов новой магии нет истории семьи, поведения или верности. Круг требует от них больше. Если в истории ее семьи что-то беспокоит, они учитывают и это. Я не говорю, что согласен с ними…

Размеренный тон папы обычно успокаивал меня. Но сейчас мне было плохо.

— В этом нет смысла. Это… предубеждение.

— Я понимаю, почему ты расстроен, но у нее хорошие шансы, Финн. Если она станет Чемпионом, у нее будет шанс улучшить свои способности при индивидуальном обучении, и все дороги будут для нее открыты.

У нее должен быть такой шанс без риска всей магией. Если кто и должен бороться за такое…

Так это я.

— Я хочу отдать ей свое место, — резко сказал я.

Папа вскинул брови.

— Ты знаешь, что так не делают. То, что Круг решил насчет Приши, не зависит от того, кого выбрали.

Я знал это, но как мог не поддержать? Я понимал, что не заслужил быть избранным в колледж, но хоть никому не навредил этим.

Сердце колотилось. Я был готов рискнуть местом и карьерой. Может, стоило бросить вызов самим основам. Я не мог отдать Прише свое место, но я мог хоть показать Кругу, что знал, что они поступают неправильно.

— Ты еще не принял? — спросил папа, и я покачал головой. — Не заставляй их ждать. А потом мы позвоним твоей маме. Она хотела узнать, когда будет письмо.

Он поманил меня за собой по коридору, но мои ноги приросли к полу.

Хватало ли во мне магии для Экзамена? Я хотел доказать, что стоил большего, чем оказаться на удобном месте, которое нужно было заполнить. Я должен был проявить себя.

Приша не должна сталкиваться с судом Круга одна.

— Финн? — сказал папа.

Я вытащил из кармана бумагу. Я поднес письмо к губам, сердце колотилось в голове. Я раскрыл рот.

— Финнеган Локвуд требует участия в Экзамене магов.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Рочио

Люди смотрели на меня, но я привыкла. Казалось, долгом соседей было следить за «той девчонкой-ведьмой» и ее опасной семьей. Они смотрели на меня и моих родителей, пока мы ходили в школу и на работу, пока мы выглядывали из окон летом. Но этим субботним днем у них хоть был повод глазеть.

— De colores, de colores, — напевала негромко я слова, которым были годы. Чешуя моего дракона переливалась, стала темнее на фоне неба. Я отклонила голову, и картинка подвинулась левее, ближе к солнцу.

Кованая железная ограда вдоль школьного газона впивалась в мою спину, но в остальном мое тело почти ничего не касалось. Волоски стояли дыбом на моих руках, покалывающее сияние заполнило мои легкие, прогоняя жар неподвижного воздуха улицы. Магия гудела во мне и вокруг меня. Весь мир был инструментом, на котором я играла, и сейчас он играл песню для меня.

Для меня и Хавьера.

«Это им покажет, — сказал он. — Они не смогут проигнорировать это».

Три года назад — в субботу перед последней неделей летних каникул, в День писем — мы со старшим братом стояли на бетонных ступенях у нашего дома, и он призвал своего дракона. Он не мог поднять его так высоко или сделать таким большим, но дракон был таким красивым, что я едва дышала.

Когда я стала колдовать сегодня, я хотела сделать похожего. Но, чем больше магии я пропускала сквозь себя, тем быстрее она текла, и я не хотела ее подавлять. И мой дракон летал среди облаков, был достаточно большим для нас обоих.

Если Хави хоть как-то еще существовал в мире, он не мог проигнорировать это. Он ведь подаст мне знак?

Я потянулась сквозь гул магии к малейшему намеку на его присутствие. Но я ощущала лишь пустоту рядом с собой, как боль вокруг моего сердца.

«Это последняя магия, которую я применяю свободно, — сказал он мне. — Когда прибудет мое письмо, Конфеды решат, как мне ее использовать».

Он не говорил так ни с кем. Только я понимала его. Но я смотрела на все с оптимизмом тринадцатилетней.

«Может, ты будешь Избранным».

Хавьер рассмеялся.

«Нет, маги не хотят, чтобы в их колледж пришел какой-то уличный маг со средним талантом, это место нужно завоевать. Но они должны взять тебя. Даже Конфеды должны принять девочку, что может творить чудеса с их старой магией. Я в этом уверен, — его улыбка стала немного кривой, он надеялся, но скрывал это за шуткой. — Эй, может, после этого я стану первым волшебным советником в НБА».

Он хотел держаться за магию, как и я.

«Я сделала так, чтобы меня приняли», — подумала я. Я следовала правилам Конфедерации, училась по их книгам, развивала все навыки, что они хотели от новичков. В колледже я все еще буду следовать этому, но у меня останется магия и будет лицензия на работу с ней. Это было важно.

Я потянулась ощущениями к небу. Хави не шептал в ответ. Боль росла, пожирала сияние во мне. Другая боль растеклась по моим суставам от усилий долгого колдовства.