Беспощадная толерантность (сборник)

И Волчонок уснул, почувствовав напоследок, как ткнула в спину земля. Сны редко покидали его по ночам, но сегодня за порогом была только темнота – до тех пор, пока под веки не просочился яркий солнечный свет.

Он очнулся на полянке, полуденное солнце гладило волосы и заливало глаза. Деревья обступали небольшую лесную поляну. Пахло медом и полынью, над головой жужжали пчелы. В ушах почему-то звучал смех Помнящего Предков.

Волчонок поднялся на ноги и пошел к вздымающимся из-за деревьев каменным уступам. В подлеске лиса учила выводок из четырех лисят выслеживать полевку. Она заметила Волчонка и пожелала удачи в охоте. Там дальше будет порожистая речка, около которой любят греться на солнышке, развернув крылья, темно-синие бабочки. Потом звериная тропка, пробегающая меж валунов и горных сосен, которая упирается в священную Пещеру Ветров, из которой когда-то вышел его народ – лакота.

Белый человек сидел у входа в пещеру и жевал травинку. При появлении краснокожего он вскочил, застыл, словно лань, до которой ветер донес тревожный запах. Несколько камешков выскочило из-под сапог и покатилось с холма вниз, подпрыгивая на кочках.

Подняв от удивления брови, Волчонок увидел лисицу, жавшуюся к ногам белого человека. Он узнал Нюхача, спутника Помнящего Предков.

Человек издал невразумительный звук, будто хотел что-то сказать с набитым листьями ртом. Прочистил горло и тщательно выговорил:

– Этот лис привел меня сюда. Он встретил меня у подножия ваших холмов и два дня вел к этой пещере. Помогал добывать пищу – разных мелких птичек и яйца.

– Я нашел твое ружье, белый человек. Нашел и сломал, – сказал лакота.

– Мне оно больше не нужно. – Человек с трудом выдавливал из себя слова. – Я не хочу никого убивать. Мое имя Джек.

Индеец опустился на корточки и смотрел теперь на белого человека снизу вверх. В выпученных, как у совы, глазах отражалось заходящее солнце. У его ног скопился туман.

– Мое имя Кусающий Волчонок, и я из племени лакота. Давай сядем, вдохнем дым из моей трубки и будем говорить.

Скоро посредине холма уже разгорался костерок. На небе появились первые звезды. Джек смотрел, как тают последние отблески заката, и вполглаза наблюдал за индейцем. А тот мял в пальцах засушенные травы, которые извлек у себя из-под пояса, подпаливал их и оставлял тлеть у самого края костра. Лис отбежал к самой кромке леса и уселся там, сверкая на людей глазами.

Негромкий и липкий, как болотная земля, голос шамана стелился по земле.

– Чти огонь, он священен. В пламя нельзя бросать мусор и объедки, если ты хочешь покормить огненного духа, отдай ему лучший кусочек мяса или иной пищи. Можно складывать рядом с огнем пепел из курительной трубки и лечебные травы. Можно сжигать волосы, ногти, перья – духу нравятся такие подношения.

Джек молчал.

– Это священное место для нас, – вздохнув, сказал Волчонок. – Ты топтал наши заповедные земли. Для чего ты пришел сюда?

Дожидаясь ответа, он извлек откуда-то из складок одежды длинную деревянную трубку и принялся набивать чашу табаком, добавив в нее тлеющих трав, хвои и огня.

Наконец, собравшись с мыслями, Джек взглянул прямо в глаза аборигена.

– Той ночью, два дня назад, я просто понял, что не могу жить так дальше. Я уплыл сюда в поисках приключений и богатств. Приключения, конечно, первостепеннее, видишь ли, я хотел написать книгу… если ты знаешь, что такое книга. А нашел только кровь, – он показал свои руки ладонями вверх. На них налипли грязь и травинки. – Назад идти было нельзя. Знаешь, как поступают у нас с дезертирами?..

Волчонок молча протянул ему трубку; Джек аккуратно затянулся, глядя на шамана. Его голову наполнил горько-сладкий дурман.

– Господи, как только не описывали этот континент… Золотая земля, земля, полная природных богатств, где деревья плодоносят яствами, соленые озера хранят большие жемчужины, а земля бесценна и в то же время ничего не стоит. У меня была мечта. Вряд ли ты, дикарь, сумеешь понять… Я хотел построить дом, с двумя этажами и чердаком. Привезти сюда свою любимую. Делов-то всего – малость помочь новообразованным Соединенным Штатам освоить эту землю. И ни слова о каких-то дикарях. А вместо этого нам дали в руки ружья.

Волчонок выдохнул струйку дыма.

– Ты хорошо говоришь. Искусство говорить картинками очень ценится в племенах. Но я чувствую твой страх. Мы курим с тобой трубку мира, тебе нечего меня бояться. Мы не шакалы и не стервятники.

– Возможно, но… вы же гложете человеческие кости и вставляете их себе в уши и ноздри. Молитесь черепам и поклоняетесь грозе. Вы, словно дикие звери, деретесь за добычу с волками и шакалами. В вас нет ничего христианского.

– Что значит – христианского?

– Христианское – это святое, священное.

– Священное? Это как, например, кровь?

Джек достал из отворота рубахи крестик на медной цепочке, показал его индейцу.

– Вот это священно. И Библия священна. И все дела Церкви…

Волчонок перебил: