Бесправыш. Предземье

Как же хочется вызвать беса, чтобы тот начистил этому подлецу его мерзкую рожу! Только бес мне едва ли поможет. Наверняка гаду-Яшке поддастся. Слишком уж он того беса боится, что в Броне сидит. Испугается выдать себя. Этот Ло чересчур осторожный. Если бы не знал, что откажет, уже давно бы спустил на урода. Когда ещё те слухи до Брона дойдут. А проклятый купчонок в любом случае меня постарается со света изжить. Так хоть мордой бы его в дерьмо макнул напоследок.

— Да не кручинься ты так, — выдёргивая меня из раздумий, легла мне на плечо тяжёлая лапа Раста. — Отохотишься сезон с Броном, отъешься бобами и на будущую зиму намнёшь ссаному купчонку бока. Старшина ваш Единым отмеченный. С одного похода такую добычу взять — это тебе не хухры-мухры. Яшке столько никто не отсыпет. Как в двенадцать на именины откормили до сотен, так теперь лишь в шестнадцать удвоят. У них в роду так принято — мне Захар из второго отряда по секрету поведал. Он парень серьёзный — не стал бы брехать.

— А походишь со мной к мастеру Брыку, так не просто побьёшь Зимородова, а с запасом побьёшь, — присоединился к подбадриванию меня Лео. — У тебя же талант. Вон за зиму всего как прибавил. Не верится даже, что когда-то тебя побеждал. А ведь было.

Так-то правильно всё друзья говорят. Только им мои истинные беды неведомы. Они думают, что я Яшку во что бы то ни стало побить себе целью поставил, потому и кручинюсь, что не выходит никак. Мол, всю зиму в пару с ним становлюсь из упрямства едино. Отговаривать даже поначалу пытались. Ведь вся школа смеётся над глупым безродышем, что раз за разом люлей получает, а всё приходит и приходит за новыми.

Одному Зимородову правда известна, только он никому не расскажет. Для того и затеял всё это, чтобы посмешище из меня сделать. Даже успехи мои, что растут от недели к неделе, умудряется против меня обернуть. То не я ведь с его слов дерусь лучше, а ему меня лупцевать стало скучно. Мол, со мной развлекается чисто, а на полную силу в другие дни поединки проводит, когда сходится с противниками из второго отряда, или с тем же Вионом.

Ярлёныша, кстати, Яшка, как в основном побеждал, так и сейчас побеждает. По-прежнему лучшим бойцом на все четыре младших отряда слывёт. Хитрый гад. Ненавижу урода! Постараюсь сейчас ему нос хоть разбить. Получилось раз как-то. Вон, идут уже годники. Скоро схлестнёмся с паскудой.

***

— У тебя кровь под носом. Держи платок.

Сочувствие в голосе Виона фальшивее некуда. Да он и не скрывает, что это издёвка. Глаза ярлёныша горят огоньком.

— Ерунда, — отмахивается Яков и утирается тыльной стороной ладони. Там и действительно пара капель всего. Но это всё равно — кровь, и оттого моё поражение, что сегодня и так не разгромное, для меня ощущается едва ли не победой.

— Совсем вы сударь Зимородов расслабились. Двенадцать против восьми… — цокает языком ярлёныш. — Такая себе победа. Так, глядишь, до ухода в сезон, и вообще, тебя сделает.

— Кто?! Безродыш? — окидывает меня презрительным взглядом Яшка. — Давай забьёмся об заклад? На золото. Пять к одному. Слабо?

— Ха-ха-ха, — натянуто хохочет Вион. — И всё-то вы, сударь купец, своей мошной кичитесь. Откуда в казне нынче лишние гроши? Отец с дедом меня не поймут, если я начну вот так спускать золото.

И снова победа в словесном поединке за Яшкой. Они постоянно с Вионом друг друга шпыняют вот так. Ярлёныш выпячивает свою родовитость, купчонок богатство. Для Зимородова, говорят, и десяток золотых — ерунда, а вот Виону даже пару спустить в глупом споре — ощутимые траты.

Стой! Ёженьки… Я, кажется, придумал, как поквитаться с муднем-Яшкой за всё. И не просто поквитаться, а с выгодой. Если Вион поведётся… А он должен клюнуть. Просто обязан. Для него же это — такой шанс уронить противника лицом в грязь. Ну, а мне терять в любом случае нечего. Так и так Зимородов — мой враг, а Ермолова, пусть не в друзья запишу, если выгорит, но расположение племяша ярла заслужу точно.

Решение принято. Осталось закинуть наживку. Поединки, что после того первого раза, проходят по несколько одновременно на разбитой на участки дощатой арене, уже завершились, и народ потянулся к лавкам — переодеваться. Зимородов с Вионом уже разошлись. Яшка удрал вперёд, Ермолов, задержавшийся, чтобы перекинуться парой слов с мастером Зодасом, наоборот, подотстал.

Сейчас или никогда! Нагибаюсь — якобы поправить сползшую с ноги чуню. Жду, пока Вион поравняется со мной. Пора! Поднимаюсь с колена и, не поворачивая к ярлёнышу головы, быстро, но тихо, так, чтобы только он слышал:

— Милсдарь, я могу побить Якова. Это не шутка.

Вот и всё. Слова сказаны. Теперь, либо Ермолов рассмеётся мне в лицо и бросится догонять Зимородова, чтобы вместе поржать над обнаглевшим безродышем, либо…

— В полночь за трапезной. Не удивишь меня — пожалеешь.

Сработало!

***