Беспредельщик

— Нет проблем, — он протягивает руки, позволяя надеть наручники, и говорит мне. — Не волнуйся, куколка. Это ошибка. Дождись адвоката.

Его арестовывают у меня на глазах, оставляя одну: без защиты, без брони… Я не знаю, что делать. Адвокат не поможет от Толи, а подставить его мог тот, кто устроил взрыв.

— Ваша жена поедет с нами, — неожиданно добавляет следователь.

Алекс дергает мощными плечами, пожирая их глазами. Впервые с начала обыска он теряет самообладание.

— Она ничего не знает. Не говори без адвоката, Ника! Поняла?!

Он рычит, скаля зубы, когда его выводят. Пушку и патроны упаковывают, а мне дают переодеться. В ванной я надеваю не слишком откровенное платье. Серое, вязаное — очень теплое. Мне заранее хочется тепла, потому что я уверена, что в кабинете следователя холодно.

Я угадала.

Потупив взгляд, я сижу на краешке стула. Со мной разговаривает другой человек — немолодой, черноволосый мужчина в форме. Вернее, пытается. Помня слова Алекса, я не отвечаю и ни на что не реагирую. Его оскал, потеря самообладания — на мгновение я увидела лицо того Алекса, который похитил меня и мучил в заброшенном гараже. Пугающее напоминание, что мой муж не ягненок. В семье волков другие не рождаются. Мне холодно, страшно, я сплетаю тонкие пальцы и рассматриваю ногти. Сначала меня спрашивали про взрыв на кладбище, но ничего не добились.

В дверь стучат, следователь выходит поговорить. Медленно текут минуты. Возвращается он быстро, и как будто рад чему-то…

— Вы давно знакомы с Александром Лайфером?

Что-то не так. Я нервничаю, и он видит это.

Мент выглядит так, словно нашел зацепку. Странный вопрос… Мы женаты всего несколько дней — может быть, к этому прицепятся? Я заставляю себя успокоиться. Я здесь, чтобы защитить мужа.

— Вероника Викторовна, у вас общий ребенок с Анатолием Захаровым. Где ваша дочь?

Мне как будто врезали под дых — со всей силы и беспощадно.

Можно сказать — с отцом, но я молчу. Смотрю на непроницаемого следователя: он нашел мое слабое место. Знает, как выкрутить руки, чтобы я раскололась. Меня тянет спросить: вы что-то знаете о ней? — но я должна молчать. Только он всё по моим глазам понял.

— Ваш брак недавно зарегистрирован. В доме Захарова были убиты двое охранников чуть больше недели назад. Прямо перед вашей свадьбой. Вам что-нибудь об этом известно?

Он смотрит на мои губы. Осматривает нервно сцепленные руки, исцарапанные об колючий кустарник на кладбище, лицо, открытую тонкую шею. Профессиональный взгляд ищет следы побоев. Догадался, что у скорой свадьбы были причины.

— Ника… можно вас так называть? Я понимаю, вы будете молчать, он запретил вам говорить. Не бойтесь. Мы можем вам помочь.

Я смотрю в пол, стараясь не слушать душевный голос следователя.

Черта с два вы мне поможете. Но он говорит с таким теплом, что не верить ему нельзя. Со мной редко так говорили.

— Я знаю, через что вам пришлось пройти, — он ждет, а я не реагирую. — Угрозы, похищение, побои… Изнасилования, Ника?

Я поднимаю глаза. Почему он это сказал? Следователь сочувственно улыбается, пытаясь меня подбодрить.

— Вы знаете, за что его называют Беспредельщиком?

— За что? — выдыхаю я, и ругаю себя. Все-таки раскрутил меня на разговор.

— Семья помогала ему уходить от ответственности. Столько избитых людей и изнасилованных девушек отказывались писать на него заявления. Он увез вас против вашей воли и склонил к супружеству, верно, Ника? Помогите добиться справедливости. Дайте показания.

Я таращусь на него.

Перед глазами всплывают воспоминания: пытки и убийство людей Толи в доме, ствол у меня во рту, угрозы. Брачная ночь. То, что сказал следователь, прекрасно ложится в эту картину. Алекс стал мягче, потому что я покорилась. Без особых чувств, без эмоций — просто делала, что он требовал и всегда была готова услужить. За исключением тех моментов, когда он лизал мне спину. Фантомные ощущения горячего языка вызывают волну мурашек. В постели у нас с Алексом не очень срослось, но это… Сволочи так не поступают.

Ни черта у них нет на Алекса, иначе меня бы не пытались заставить дать на него показания. Я тебе не верю.

— Он меня не похищал, — отвечаю я и больше ни на что не реагирую, пока в кабинете не появляется знакомая гарпия.

Со следователем я общаюсь под ее бдительным присмотром. К прежним вопросам он не возвращается. Его интересует, что Алекс делал накануне, и, обеспечив мужу алиби, я выхожу в коридор.

Алекс ждет меня там.

— Куколка, — шепчет он, вдыхая мой запах с закрытыми глазами, и развязно целует сначала в левую, затем в правую щеку. — Я успел соскучиться.

Глава 25

— Я волновалась, — шепчу я.

— Они слишком тупые, чтобы меня посадить.

— На вашем месте, Александр, — с неудовольствием говорит адвокат. — Я бы не была столь заносчива.

— Как хорошо, что вы не на моем месте. Займитесь лучше Димой. Выясните, откуда у него тротил в гараже. Человек перезарядить с третьего раза не умеет.