Беспримерный подвиг (О героизме советских воинов в битве на Волге)

Наши партийные и комсомольские органы неустанно работали в частях и подразделениях войск, разъясняли наглость и лживость вражеской пропаганды. Военный совет армии вручал награды отличившимся бойцам и командирам, проводил короткие беседы с ними и через них передавал войскам свое решение: отстоять город во что бы то ни стало.

Это наше решение было понято войсками правильно.

Вот документ боевой жизни одной комсомольской организации.

«Слушали: О поведении комсомольцев в бою.

Постановили: В окопе лучше умереть, но не уйти с позором. И не только самому не уйти, но сделать так, чтобы и сосед не ушел.

Вопрос к докладчику: Существуют ли уважительные причины ухода с огневой позиции?

Ответ: Из всех оправдательных причин только одна будет приниматься во внимание — смерть».

Помнится мне, что в час, когда проходило это собрание, гитлеровцы начали двенадцатую за день атаку рубежа, который обороняли гвардейцы Гурьева. И тогда, как бы подытоживая собрание, выступил командир роты. Вот что он сказал:

— Я должен внести некоторую ясность в выступление комсорга. Он много говорил здесь о смерти и сказал, что Родина требует от нас смерти во имя победы. Он, конечно, неточно выразился. Родина требует от нас победы, а не смерти. Да, кое-кто не вернется живым с поля боя — на то и война. Герой тот, кто умно и храбро умер, приблизив час победы. Но дважды герой тот, кто сумел победить врага и остался жив!..

В нашей армии быстро приобрела популярность песня «Герою городу». Написал ее сержант Н. Панов. Слова этой песни бесхитростные. Она не претендовала на то, чтобы считаться произведением большого поэтического плана. Но одно в ней нравилось гвардейцам — она была правдива, как сама их жизнь.

От разрывов улицы дрожали,
Не смолкал моторов страшный рев,
Но полки гранитом насмерть встали
На защиту волжских берегов.
Говорил товарищ, умирая:
— Навсегда пускай запомнит враг —
Не отходит шестьдесят вторая
Никогда, хотя бы и на шаг.

Таков был закон воинов 62-й армии: не отступать, а только наступать, отвоевывать у врага метр за метром родную землю.

В моих руках несколько пожелтевших от времени боевых листков, которые распространялись на передовой линии.

Вот один из них.

«СЕГОДНЯ ГЕРОИЧЕСКИ СРАЖАЛИСЬ:

Козлов Андрей Ефимович — пулеметчик, член ВЛКСМ. За время Отечественной войны тов. Козлов истребил 50 гитлеровцев, не считая фашистов, истребленных его пулеметным расчетом. Только с 7 октября 1942 года тов. Козлов уничтожил 17 фашистов. Пулеметный расчет Козлова — лучший в батальоне. Тов. Козлов — участник боев за Ленинград, за Харьков. Дважды ранен. Имеет два знака отличия. Равняйтесь по Козлову!»

А вот другая листовка.

«ПОДБИЛИ И СОЖГЛИ 7 НЕМЕЦКИХ ТАНКОВ!

Красноармейцы Яков Щербина и Иван Никитин, будучи раненными, не ушли с ноля боя. Верные сыны Родины сражались до тех пор, пока не была отбита последняя атака врага. За каких-нибудь полчаса отважные бронебойщики подбили 7 танков врага».

Их много, этих предельно кратких листовок. А как убедительно, ярко они говорят о тех, кто, презирая смерть, ковал победу.

Я с радостным волнением вспоминаю отличившихся в боях за заводской район воинов дивизий Жолудева, Гурьева, Горишного, Гуртьева, Ермолкина; бригад Андрюсенко и Горохова. Это они остановили врага 7 октября у стен Тракторного завода, в поселках Красный Октябрь и Баррикады и тем самым дали возможность армии перегруппировать силы и подготовиться к новым сражениям.

Самые тяжелые дни

Затишье длилось четыре дня. Но затишья в полном смысле этого слова не было, да и не могло быть, так как наши позиции находились от немецких на расстоянии броска ручной гранаты.