Беспроигрышная ситуация

Ладно, спасти — это, наверное, слишком сильно, но он мог сломать бедро или еще что-нибудь.

Боже, если это все ты, то не надо шутить. Я больше не выдержу.

— Простите, я не понимаю.

— Жак? — Зовёт хозяин гостиницы, и горный человек смотрит на него. — Не мог бы ты помочь мне сесть на диван и принести нашей соискательнице все, что она хочет выпить?

Глаза Жака переходят на мои. Он смотрит на меня, словно ожидая моего ответа.

— Просто черный кофе, спасибо.

Зачем я это сказала? Я ненавижу черный кофе.

Пожилой мужчина напротив меня излучает доброту.

Его темные глаза и рот покрыты морщинками, свидетельствующими о счастливой жизни, а его улыбка несет в себе обнадеживающее тепло.

И все же я не могу избавиться от чувства стеснения, которое не покидает меня.

Мне удалось сделать пять глотков кофе и не выплюнуть его — это уже победа.

— Как вас зовут? — Спрашивает он, с любопытством глядя на меня.

— Леора. — Наконец пролепетала я, делая еще один глоток.

— Леора, это красивое и уникальное имя. — Говорит он с улыбкой.

— Спасибо. — Отвечаю я, чувствуя себя немного спокойнее.

— Меня зовут Антуан Аюб. — На его губах все еще играет теплая улыбка, когда он продолжает: — Расскажите мне о себе, Леора. Где вы работали раньше? — Спрашивает Антуан, слегка наклоняясь вперед.

Я делаю глубокий вдох.

— Раньше я работала ассистентом по маркетингу. Я отвечала за проведение кампаний и курировала проекты. У меня есть опыт планирования мероприятий, а еще я работала в розничной торговле. В розничной торговле было весело, но, о боже, люди действительно готовы на все ради продажи.

Я нервно смеюсь, ругая себя за последнюю фразу.

Мне нужно остановить себя от болтовни, которую я обычно веду, когда нервничаю.

Я делаю еще один глоток своего отвратительного кофе и изо всех сил стараюсь не сморщить нос от отвращения.

— Я не говорю по-французски и знаю, что раньше не работала менеджером, — добавляю я, чувствуя себя немного неловко, — но я целеустремленная и всегда хочу учиться.

— Здесь все говорят по-английски, так что особых барьеров нет.

Антуан откинулся в кресле и ободряюще улыбнулся мне.

— Что касается вашего предыдущего опыта работы. Он, безусловно, ценен, но важнее то, что вы представляете собой как личность и как вы относитесь к своей работе. Вы производите впечатление целеустремленного и решительного человека, и с таким отношением к делу я не сомневаюсь, что вы сможете научиться. Я прав?

— Думаю, да. — Отвечаю я с кивком. — Я всегда считала себя быстро обучаемой, и мне не терпится принять новые вызовы.

— Я рад это слышать, Леора. Я ценю людей, которые с готовностью принимают новые вызовы. Давайте продолжим разговор, мне не терпится узнать о вас больше.

Мне почти хочется плакать от его слов.

Никто никогда не говорил со мной так.

Никто никогда не успокаивал меня так, как это сделал он.

— Расскажите мне о себе. Что для вас важно? — Говорит он, глядя на меня с неподдельным интересом.

Я на мгновение замираю.

Как мне ответить? Никто никогда не спрашивал меня об этом, особенно на собеседовании.

Вдруг я скажу что-то не то и все испорчу? Но, с другой стороны, разве есть неправильный ответ?

Глаза Антуана ищут мои. Он дарит мне небольшую улыбку, которая озаряет его глаза, побуждая меня к ответу.

— Я ценю людей. — Говорю я, наконец. Глаза Антуана мерцают, когда он кивает на мой ответ. — Я считаю, что подлинность важна, и у меня доброе сердце.

Антуан кивает, похоже, довольный моим ответом.

Чувство теплоты разливается по телу, когда я понимаю, что, возможно, нашла человека, который действительно понимает меня и мои ценности.

— Прекрасный ответ. Ваши родители, должно быть, гордятся тобой.

Я напрягаюсь при упоминании родителей.

Мои родители никогда не гордились мной.

У меня никогда не было родителей, которые могли бы мной гордиться.

Я с самого начала была нежеланной.

— Они умерли, когда я была маленькой.

Ложь.

Моя мама умерла, когда я родилась, а биологический отец не смог справиться с необходимостью растить меня в одиночку и бросил меня в возрасте трех лет.

Я мало что знаю о них, кроме того, что мой отец был белым, родился и вырос в Нью-Джерси, а моя мать была наполовину латиноамериканкой, наполовину белой.

Вероятно, от нее я и получила свои каштановые волнистые волосы.

Они познакомились в школе, где он ее обрюхатил.

После его ухода я воспитывалась в приемной семье, в семье из десяти человек, и мне приходилось многое делать самой, но мне повезло, что у меня были замечательные соседи.

Я всегда говорю, что Аделин и ее семья спасли меня.

Они приютили меня, когда я в этом нуждалась.

Они кормили меня, играли со мной и держали в безопасности.

На его лице появляется печальное выражение, похожее на узнавание.

Может, он тоже кого-то потерял?

— Мне очень жаль это слышать, дорогая.

— Все в порядке, теперь меня окружают люди, которые меня любят.

Он кивает, прежде чем задать мне новый вопрос, уводя разговор от грустных историй.

— Где ты видишь себя через пять лет?