Бессердечный (ЛП)

«Старбакс» + Лексингтон-авеню + Нью-Йорк

Сколько калорий содержится в большой порции освежающего напитка со вкусом гибискуса?

Что лучше «Старбакс» или «Дин&Делука»?

Черепашьи мемемммммме

Черепашьи мемем

Черрррепашьи мемем

Смешные черепашьи мемы

Детеныш морской черепахи гифка

Есть ли в «Ягермейстере» настоящая кровь оленя?

Ретт Карсон

Ретт Карсон + нью-йоркские «Спартанцы»

Ретт Карсон хоккеист

Разрешены ли домашние животные?

Девушка Ретта Карсона

Какой рост у Ретта Карсона?

Биография Ретта Карсона

Фотографии Ретта Карсона

Так-так. Должно быть, прошлой ночью я провела небольшое расследование. Я смеюсь и подключаю телефон к зарядному устройству. Ничего об этом не помню. Интересно, нашла ли я что-нибудь стоящее, да и с чего бы это, черт возьми, я стала такой любопытной, что мне, во что бы то ни стало, нужно было нарыть все, что угодно, об этом несчастном мужчине.

Через секунду после того, как слышу стук в дверь, на моем лице появляется гигантская улыбка, и я слегка подпрыгиваю, когда смотрю в глазок и вижу несравненную Бостин Бекфорд. Стараясь не снести с ног, я обнимаю ее, зарываясь лицом в распущенные волосы цвета солнца, и вдыхаю такие знакомые духи «Коко Мадмуазель».

— Ладно, ладно. Боже, пусти меня. Ты же знаешь, я не люблю обниматься, — смеется она. — Дай мне хоть кофе поставить, чтобы я не пролила его тебе на спину.

Я отпускаю ее и следую за ней на кухню. Она вручает мне мой кофе и садится на один из барных стульев.

— Ты хорошо выглядишь, — говорит она, долго осматривая меня. — То есть, сейчас выглядишь усталой, но вообще хорошо. Совсем не постарела.

— Не думаю, что старость заметна, когда тебе от двадцати четырех до двадцати пяти. — Я подмигиваю ей, потягивая свой кофе, а затем, прикрыв глаза, наслаждаюсь им, потому что он потрясающий.

— Я считаю, ты могла бы попросить кого-нибудь помочь со всем этим. — Она бросает взгляд на вещи Брайса, не пытаясь скрыть осуждение. — Это место невероятно прекрасно, но в то же время напоминает свалку. Этот мужчина жил как животное. — Она прикрывает ладонью рот. — Черт. Прости. Я не должна была так говорить о нем.

Я машу рукой.

— Он, и правда, жил как животное. Я все утро мыла его посуду, и несколько раз подумывала просто выбросить ее, потому что она была очень грязной.

Бостин соскальзывает со стула и подходит к окну.

— Ты только посмотри на этот вид из окна. Знаешь, на что выходят мои окна? Знаешь? На парковку и караоке-бар. Я бы убила за такой вид.

Она возвращается обратно в гостиную, глядя на кучу пуховых подушек на полу и полупустые бутылки пива, засоряющие журнальный столик. Не говоря ни слова, она начинает убираться, взбивает подушки и уносит мусор. Пять минут спустя гостиная выглядит потрясающе.

— Как обстоят дела в спальне? Хочешь, чтобы я занялась ей? — спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

— Конечно.

Бостин исчезает в коридоре с кофе в руке. Через секунду она издает визг, и я мчусь к ней через всю квартиру.

— Использованные презервативы! — вскрикивает она, прикрывая рот рукой. — Они буквально повсюду.

— Я уж было подумала, что ты нашла что-то ужасное! — Я прижимаю ладонь к груди, и мне очень хочется ударить Бостин за то, что она так сильно напугала меня.

— Вот это — ужасно.

— Не ужасно, а просто... неприлично. — У меня появляются рвотные позывы при виде засохшей спермы моего брата, почившей в своем последнем латексном пристанище. Разве он не мог выбросить их в мусорку, как делают все нормальные люди?

Слава Богу, Бостин здесь.

— Без обид, но твой брат был неряшливой свиньей, — говорит она, сморщив нос. Затем берет из ящика чистую футболку, делает из нее перчатку и с осторожностью начинает собирать использованные презервативы, как детектив собирает улики с места преступления в сериале «Закон и порядок». — Неужели мама его ничему не научила?

Я уклончиво пожимаю плечами и решаю не говорить, что его мать умерла, когда он был совсем юн, и что после этого его воспитывал отец, наш отец. Уверена, что однажды говорила ей об этом, много лет назад, но, вероятно, мы обе были пьяны и навеселе, а я рассказывала ей столько историй из своей жизни, что ей было сложно поспевать за мной.

— Теперь все хорошо? — спрашиваю я, задерживаясь в дверях. Она показывает мне язык, и я поворачиваюсь на каблуках. — Я говорила, что люблю тебя?

— Да, да, — кричит она.