Бессердечный ублюдок

Я придвинулась ближе и почувствовала, как он напрягся. Я отстранилась и наклонила голову в его сторону.

— А что насчет тебя? — Он провел большим пальцем по моей щеке. Арло молчал несколько долгих секунд, а когда наклонился, то медленно и нежно поцеловал меня, я растворилась в нем, пробуя себя на его губах и языке.

— Это не для меня. Я сделал это не для того, чтобы ты ответила мне взаимностью. — Он поцеловал меня в лоб и прошептал: — Кроме того, поедание этой сладкой киски доставляет мне больше удовольствия, чем ты можешь себе представить.

Я задрожала, а он крепче сжал меня в объятиях и притянул ближе к себе.

— Ты моя, Галина. — Его слова прозвучали как нечто окончательное. — Я убью любого, кто попытается забрать тебя у меня.

— Ты уже говорил это раньше. Что это значит?

Он долго молчал, и я могла себе представить, что он пытается придумать какую-нибудь ложь, но то, что он произнес, подсказало — это была абсолютная правда.

— Это значит… Я убью любого, кто попытается отнять тебя у меня.

18

Галина

На следующее утро я обнаружила, что лежу в постели одна, одеяло накинуто на меня, а другая сторона кровати холодная, что говорило о том — Арло, вероятно, ушел, как только я заснула. Я не хотела, чтобы это беспокоило меня так сильно, как было на самом деле, но то, чем мы занимались прошлой ночью, что он сделал со мной и что сказал, заставило почувствовать еще большую связь с Арло, чем когда-либо прежде.

Я приготовилась к новому дню. Наша утренняя рутина осталась прежней: булочка и чашка кофе, но я заметила, что Арло смотрит на меня еще более внимательно, чем раньше. Я не могла перестать думать о его руках и губах на мне… о том, что он делал между моих ног, о его рте, сосущем и облизывающем меня, словно он был так голоден по мне, что никогда не насытится. Мне стало интересно, думал ли он о том же.

И когда я стояла в нескольких футах от него на боксерском ринге, мое сердце гулко стучало, а на висках выступил пот, моя физическая реакция не имела ничего общего с тем, что нам предстояло сделать, а все остальное было связано с тем, куда ушли мои мысли.

Я была так возбуждена, а он даже не прикоснулся ко мне сегодня.

— Ты не сосредоточена сегодня утром, — пробормотал он, его выражение лица было той же стоической маской, которая не позволяла понять, о чем он может думать.

— Я в порядке. — Ложь. Такая ложь.

Он ухмыльнулся и сделал шаг ближе, а мое сердце заколотилось в горле.

— Правда? — Я кивнула, не доверяя своему голосу. Его улыбка померкла. — Я не люблю ложь, Галина. И взрослые мужчины знают, что должны говорить мне только правду.

Я сделала шаг назад, пока он двигался вперед.

— Да? — Это единственное слово вырвалось у меня с писком. — А если они солгут? — Почему я играла с огнем? Я собиралась чертовски обжечься. Веревки остановили мое отступление, и я потянулась к ним сзади, чтобы ухватиться за них, скрючив пальцы на их толщине, молясь, чтобы они не уронили меня на землю.

Он остановился в футе от меня, его взгляд пробежался по моему телу. У меня перехватило дыхание, потому что теперь я точно могла прочитать выражение его лица. Арло подошел еще ближе, и я почувствовала, как тепло его тела проникает в меня. Я расправила плечи, и его взгляд упал на мою грудь. Подняв руку, он провел ею по губам, и звук, скребущий его ладонь по щетине, возбудил меня.

— Ты хочешь знать правду? — В его словах прозвучал вызов, и я кивнула. — Если ты хочешь от меня правды, то жду того же от тебя. — Он подался еще ближе, как хищник, и веревки еще сильнее впились мне в спину. Эта боль усилила мое возбуждение и напомнила о прошлой ночи и о том, как хорош был оргазм, когда в меня ворвался подобный поток агонии и экстаза.

Он протянул руку и обхватил своими большими пальцами веревки рядом с моими руками, наша кожа оказалась в опасной близости. Я сжала бедра, чувствуя пульсирующую боль, поселившуюся глубоко внутри.

— То, что я скажу, может напугать тебя. — Его взгляд был сосредоточен на моих губах, и я так отчаянно хотела поцеловать его.

— В жизни мне уже достаточно раз было страшно, и ни разу — когда я была с тобой.

Я готова поклясться, что на его лице мелькнуло удивление, но потом исчезло. Он наклонился и прижался лбом к моему, и на секунду мы оба вдохнули один и тот же воздух.

— Я убиваю, Галина. — Его слова были негромкими. — Убиваю тех, кто мне лжет. — Он сделал шаг назад, возможно, полагая, что, произнеся эти слова, я отвернусь от него. Воздвигну между нами стену из страха и ненависти.

— Они плохие люди? — прошептала я.

— Да. Они такие же, как и я.

Я сглотнула, снова почувствовав, что Арло говорит такие вещи, чтобы выставить себя злодеем, и хотя я никогда не видела в нем героя, рыцаря, который приезжает на белом коне и спасает ситуацию, я также знала, что мужчина, стоящий передо мной, спас меня просто потому, что не хотел, чтобы я пострадала. И он все еще защищал меня.