Бессмертная жена, или Джесси и Джон Фремонт

— Еще экспедиция, — медленно сказала она. — Но каким образом?..

— Несколько его друзей в Сент-Луисе хотят построить железную дорогу к Тихоокеанскому побережью. У них есть деньги и поддержка, им требуется южный путь, чтобы поезда могли ходить зимой.

— Они нанимают тебя, чтобы ты нашел железнодорожный переезд! — воскликнула Джесси.

— Разумеется! К кому же еще они могут обратиться для поиска нового перевала?

Он оттолкнул ее пюпитр, тот упал на красный ковер, и бумаги разлетелись. Он встал перед ней на колени, обняв ее под мышками своими сильными руками, и сказал громким голосом, какого она не слышала со времени его третьей экспедиции три года назад:

— Они намерены финансировать экспедицию так, как это требуется мне. И готовы заплатить мне частично акциями железной дороги.

Она одобрительно поцеловала его.

— Вот видишь, — сказала Джесси громко, — ты становишься железнодорожным магнатом! После того как найдешь новый перевал, будешь работать инженером, прокладывать весь путь для железной дороги, как ты помогал капитану Уильямсу до приезда в Вашингтон.

— Да благословит Господь твоего отца! — воскликнул Джон.

«Аминь, — сказала Джесси сама себе, — он спас нам жизнь».

Вслух она добавила:

— Позволь мне взглянуть на письмо. Когда ты должен поехать? Ты будешь покупать оборудование в Нью-Йорке или в Сент-Луисе? Как скоро?..

— Не торопись, не торопись, — весело смеялся он. — Подробности будут согласованы позже. Но сейчас, и письмо подтвердит это, все улажено. Ах, Джесси, меня так осчастливил этот шанс…

Джесси прильнула щекой к мягкой стороне его бороды.

— Мы должны поторопиться и завершить наш доклад, — прокомментировала она. — Его следует сдать в типографию до твоего отъезда в Сент-Луис. И, в то время как ты будешь организовывать свою экспедицию и выйдешь в поход к побережью в четвертый раз, страна будет читать о твоем пути в Калифорнию… Смотри, я лью слезы на твою милую бороду. Я так счастлива за нас. И особенно за твоего сына, если он родится; первое, что он увидит — это отца, собирающегося в поход.

Джон провел рукой по длинным волосам Джесси:

— Я так счастлив, что готов принять вторую дочь и любить ее.

— Ты говоришь как отец, — поддразнивая, ответила Джесси, — две дочери — это корона в каждом доме. Но ты поклянешься?

— Как генерал Скотт, — поморщился он. — Я думал, что ты жаждешь продолжить работу. Давай будем действовать, соберем вместе эти бумаги. Думаю, что смогу продиктовать хороший материал: моя голова словно в огне, я вспоминаю целые отрывки, записанные мною в дневник.

Он стал прежним Джоном. Они энергично работали, довольные тем, как воспоминания обретают хорошую форму, ободренные начатыми рано приготовлениями с целью собрать товарищей из первых трех экспедиций. В течение последних двух недель мая она много переписывала сама, придавая материалу лучшую литературную форму. Был найден издатель, уверенный в успешной продаже.

Однажды вечером в конце мая после необычно долгого рабочего дня Джесси была близка к тому, чтобы закончить последние страницы, но потом отложила работу и сказала мужу, лежавшему перед камином:

— Джон, ты обещал, что больше не будет разлук. Ребенок должен родиться в конце июля. Ты не предполагаешь выехать в экспедицию до конца сентября. К этому времени я достаточно окрепну. Не возьмешь ли меня с собой? Мне всегда хотелось пересечь всю страну.

Он повернулся, подпер свою голову рукой и смотрел на нее с восхищением.

— В тебе много мужества, Джесси. Ты сидишь здесь, нося в своем чреве ребенка, и заявляешь, что всего лишь через несколько недель после родов хочешь перейти Скалистые горы зимой. Нет, дорогая, не в это время.

— Но я не могу выносить мысль о разлуке…

Он вскочил на ноги, поднял ее из кресла и посадил к себе на колени.

— Ты права, Джесси, не будет долгой разлуки: ты поедешь со мной в индейскую резервацию Делавэра на Миссури. Это мой последний трамплин. В то время как я буду пересекать континент, ты возвратишься в Нью-Йорк и сядешь на судно, огибающее мыс Горн. К тому времени, когда я доберусь до Сан-Франциско, ты уже будешь там с двумя детьми. Мы отправимся на наше ранчо, построим дом и уже не будем разлучаться.

Джесси, прижавшись головой к его груди, чувствовала себя в безопасности. Она утомилась от работы в течение дня и от ощущения тяжести внизу живота.

— Полагаю, что ты прав, — сказала она. — Мальчик будет еще слишком мал, чтобы проплыть с кормилицей вокруг мыса Горн. Переезд займет не так много времени, и я счастлива при мысли о нашем новом доме. А сейчас посади меня обратно в кресло, чтобы я могла закончить последние страницы. Я хочу, чтобы ты был здесь, когда я напишу слово «конец».

Он посадил ее в кресло, поправил пюпитр, затем подошел к столу с географическими картами. Через минуту-две она крикнула ему:

— Не передвигай лампу! Мне темно писать.

Он быстро повернулся:

— Что ты сказала, Джесси?

— Я сказала: не двигай лампу, становится темно. Ой, Джон, скорее, я падаю в обморок…