Бессмертник

Чашка треснула, вода растеклась по столу, не выдержав напряжения, и Зоя не услышала, что именно придумал Скат Иваныч.

«Упрямый хрен, – прокомментировал анафид. – И техникой не пользуется, и ищет, как тебя спасти. Не успеет».

Зоя вытерла тряпкой стол и выкинула осколки чашки.

«Стража всегда решала проблемы, и эту решит».

Уверенности после разговора прибавилось. Скат Иваныч не сидит без дела, он ищет, он уже что-то нашёл. Он точно поможет!

Глава 7 Сила ладного мира

По пути домой Брют никак не мог выкинуть из головы совет Яка. Обращаться к столетницам хотелось меньше всего. И дело было даже не в прошлом опыте. Столетние души всегда ставили палки в колёса работы Стражи. Эту душу не убей, ту не повреди, всякого-разного пожалей, они же, в отличие от людей, не возвращаются. А зачастую надо, чтобы все эти гнилые душонки и их остатки как раз оставались в Поле.

Глеб всю дорогу молчал, чуя, что не стоит трогать напарника. Брют за это был ему благодарен. Стая собак тоже не трогала в этот раз автобус, лишь проводила подозрительными взглядами и ушла в лес.

– Ту, что ещё не нашла себя, – повторил за бывшим боссом Брют. – Он в своём уме вообще? Предлагает учить новую столетницу?

– Может, – осторожно начал Глеб, – он имел в виду, что неопытная столетница не так подвержена характерным ограничениям? Будет действовать радикально.

– Столетняя суть в том, что они помогают, – покачал головой Брют. – Круг за кругом, помогают больше то Яви, то Ладу.

– У меня бабушка была столетницей, – кивнул Глеб. – Живой пример божьего одуванчика, даже мух аккуратно выгоняла. А как с кикиморой общалась, я думал, тварь от её елейного голоса бежала, а не от того, что бабушка говорила.

Брют кивнул.

– А дед был знатком, сила его рано сожгла, но бабушке он не уступал, – погрузился в воспоминания Глеб. – Знал бы ты, как он навалял полуденнице. Правда, ценой своей жизни.

– Может, его полуденница сожгла, а не сила?

– Бабушка говорила, что сила. Увлёкся, старый, слишком тяжёлый заговор использовал, обычным людям такое не под силу.

– Знаю людей, которые на уровне столетниц могут словом орудовать. Семейство Зной было из таких, да всё иссякло. Наследница их вообще силой не интересуется, как и её матушка. А вот отец много знал, да передать было некому.

Глеб кивнул.

В Ладном мире было несколько крупных родов, которые считались истоками. С них начиналась жизнь в корнях Великого древа, а потом разрослась, напиталась разнообразием.

– Знаешь, про какую семью давно не слышно? – сказал Глеб.

Брют вопросительно посмотрел на стажёра.

– Про Буровых.

– О, – энергично закивал зам, – Буровы – это база. Люди-медведи. Есть легенда, что их спасали, когда создавался Ладный мир. А теперь будто зря спасали, получается. Давно о них ни слуху ни духу.

– А ещё я слышал, что Як имеет отношение к Буровым, он же знаки создал.

– Разве что дальнее родство. – Брют пожал плечами. – За сотню лет работы с ним ни разу не слышал ничего про его родню, если честно.

– А мне кажется, он даже внешне на медведя похож. И Скат Иваныч тоже.

Брют спорить не стал. Буровы всегда были частью древней легенды, и за всю историю его работы в Страже он ни разу не пересекался с великими родами. Теперь за исключением семейства Зной.

* * *

Причёска не укладывалась, костюмчик не сидел, всё было не так. Таиса сидела в кафе и нервничала, ожидая Нору. Подруга в последнее время вела себя странно, на невинные замечания огрызалась, витала в облаках. Даже в аварию попала. Ясно, что не назло и не по своей вине, но всё складывалось одно к одному.

Бесил и Плотвичкин, которому, казалось, в этой жизни вообще ничего не надо. А особенно раздражали родители, которые капали на мозг каждый день. Ставили в пример успешную Нору, которой всё даётся легко и без напряга. Даже в мятом платье и с растрёпанной косой она выглядела хорошо. А Тая, как она ни пыталась справиться со своими тремя волосинками, никогда не выглядела так, как хотела. Постоянно что-то было не так. Губы недостаточно пухлые. Вот у Норы губы другие, нижняя чуть больше, верхняя потоньше, красиво. Глаза светлые, причём такого интересного цвета, будто выцветший карий.

В школе Нора как-то сказала, что глаза у неё янтарного цвета, а внутри сила живёт. Таиса высмеяла её на весь класс, после этого Нора вообще ничего не говорила про свою внешность, как и про увлечения. Тихо рисовала на последних страницах в тетради. Так же тихо, пока все обсуждали, куда будут поступать, подала документы на дизайн. Таиса чувствовала себя преданной, она надеялась, что пойдёт писать вступительные вместе с подругой. А тут пришлось идти к родителям и ставить их перед фактом. Отец в дизайн не верил, мать относилась с недоверием, но это был первый личный выбор Таисы, поэтому они пропихнули дочку на платное.