Бессмертное сердце

— Правда? — просиял он. — Хм, знаю, зачем ты это делаешь — задабриваешь, хочешь, чтобы я пустил тебя в древний отдел, верно?

Камилла, лучезарно улыбаясь, кивнула. Друг понимал девушку с полуслова.

— Ох, когда-нибудь Захар точно разозлится. Разве ты не знаешь, что туда нельзя ходить?

— Знаю, но ты же ведь сам меня пускаешь туда!

— Да, потому что я тебе доверяю.

Камилла улыбнулась. Альф всегда так говорил. С тех пор как девушку Захар привез в Ламастор, Альф стал заменять ей семью. Окутанная страхом и одиночеством, она не хотела ни с кем общаться. Некоторое время Глава Огня не знал, как вытянуть ее из кокона давящих эмоций. Ответ пришел неожиданно просто — по случайности попав в библиотеку, Камилла наотрез отказалась ее покинуть. Гном девочке понравился моментально. Откуда представитель такой расы взялся в Ламасторе, никто не знал, а сам библиотекарь никогда не распространялся на эту тему. Только говорил, что хранитель этого места. Альф всегда был добр к ней, угощал конфетами с горячим шоколадом и рассказывал разные истории, как вымышленные, так настоящие факты из истории. Именно он впервые поведал ей об армеди. Все истории отличались от тех, что рассказывали другие, и поэтому Камилла стала ходить в древний отдел и читать свитки. Естественно, это было запрещено, но Альф почему-то пренебрегал этим правилом.

Камилла ушла и почти сразу же вернулась. Ее лицо выражалось клубок эмоций: от удивления до вновь проснувшегося гнева. Она часто замечала за собой непонятную взрывоопасность.

— Альф, где все свитки, которые я читала? Они пропали.

Альф уныло вздохнул.

— Похоже, ты доигралась. Твои выходки стали заметны, и преподаватели все забрали. Я же тебя предупреждал, не говорить всем подряд о том, что написано в этих документах.

— Я хочу, чтобы все знали! — громко воскликнула девушка. Эту практически фанатичную одержимость Камилла с трудом объясняла даже себе. Что ею двигало? Только ли чувство желания знать правду? Внутри что-то перещелкивало, сохраняя контроль на грани разума.

— Зачем? — Альф вскинул брови. — Разве так не удобнее? Зачем людям знать о невероятных существах, живших много столетий назад в выдуманном мире?

— Я верю, что жили и живут до сих пор! Я думала, что ты тоже веришь!

— Я более чем уверен. Но у нас нет доказательств об их существовании. Никто никогда не видел армеди, а если и видел, то никогда не узнает, что это был кто-то из них. Неужели ты не понимаешь? Сами древние не хотят, чтобы люди о них знали. Для людей они просто красивая сказка, но их мир намного сложнее и печальнее, чем, кажется. Войны, свои законы, история, магия. Зачем им втягивать кого-то в свое течение времени? У них в запасе вечность, а у людей всего лишь годы.

— Разве армеди не должны помогать людям? — недоверчиво спросила Камилла.

— Не знаю. Я думаю, что нет. Почему они должны им помогать? Люди даже магов не любят и прилюдно совершают казни.

— Как-то все очень грустно получается. Значит, все свитки пропали? Как же я теперь узнаю правду?

— Не знаю, — Альф тяжело вздохнул. — Но если уж очень хочется, почему бы тебе не отправится к Зеркалу Правды? Говорят, оно творение Хельганы — Великой жрицы Бога-Дракона.

— Бог-Дракон? О чем это ты? Никогда такого не слышала.

— Вот и узнай.

— Подожди, ведь Зеркало Правды утеряно?! — Камилла недовольно вдохнула, уже не понимая, во что верить.

— Кто тебе сказал, что это так? Оно находится в Ламасторе, только вот можно ли увидеть его?

Ответив вопросом на вопрос, слова библиотекаря повисли в воздухе, но взгляд маленького друга показался Лавар лукавым и несколько ехидным. С каждым разом, с каждым новым словом, с каждым новым документом или книгой, все становилось запутаннее и сложнее, словно в вязку простого шарфа, добавили нитей, собираясь вязать плед.

Камилла, чувствуя себя обманутой еще больше, покинула библиотеку.

* * *

Небольшой кабинет Захара, как всегда, пребывал в беспорядке: на столе в разбросанном виде лежали разной толщины книги, с плотными страницами, в которых торчали цветные язычки закладок; пергаменты, пожелтевшие от времени, трубочки многочисленных свитков. На краю стола красовалась каменная чернильница в форме ореха, несколько перьев и промокашка. Стрельчатое окно обрамляли не задернутые темно-зеленые шторы, а в правом углу разместился двуручник. Откуда здесь взялся этот меч, было загадкой. В левом стороне имелись камин и кресло-качалка.

В дверь кротко постучали, и сразу же, не дожидаясь ответа, вошла Ламия Грилли. Она прошла вглубь кабинета и присела в кресло-качалку, возле камина. Она повернулась к огню, и стала на него смотреть, ожидая, когда Захар перестанет писать, и начнет говорить. Дрова очень соблазнительно потрескивали, создавая приятный домашний уют.

Захар оторвался от пергамента и посмотрел на Ламию.

— Ты не помнишь, где я оставил пергамент с рецептом Зелья Очищения? — грустно спросил он.

— Да, конечно, на верхней полке за стопкой книг, — Ламия Ночная Пыль улыбнулась. — Ты, как всегда, рассеян.

— Последнее время у меня много работы. Как там девочка?