Читаем Бессмертные. Почему гидры и медузы живут вечно, и как людям перенять их секрет полностью

В 1850 году ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Норвегии составляла около 45 лет. К 1950 году норвежцы, которые вернули себе корону после почти столетнего господства Новой Зеландии, могли рассчитывать на жизнь после 70 лет. Прогресс был в значительной степени обусловлен улучшением здоровья в раннем и среднем возрасте. Инфекционные заболевания непропорционально поражали детей, но также были распространены и во взрослом возрасте – и их обуздание резко увеличило ожидаемую продолжительность жизни в целом.

Именно в последние семьдесят лет увеличение ожидаемой продолжительности жизни в пожилом возрасте наконец начало двигать показатель ожидаемой продолжительности жизни в целом, главным образом благодаря огромным успехам в науке и медицинском обеспечении, а также более здоровому образу жизни. Изучив другие необходимые составляющие современной медицины – автоматические дефибрилляторы[5], стенты[6], специализированные отделения коронарной терапии в больницах, операции по шунтированию сосудов сердца[7], – вы обнаружите, что в 1950 году ничего из этого не было доступно. Даже сердечно-легочная реанимация (СЛР), при которой нужно провести компрессию грудной клетки для перезапуска остановившегося сердца и которая служит основным клише телевизионной драмы, тогда еще не была изобретена. Также отсутствовали профилактические препараты, такие как статины, которые снижают уровень холестерина и вероятность развития сердечно-сосудистых заболеваний. И все это только в мире кардиологии. Лекарства, устройства и хирургические методы улучшили результаты лечения людей с различными заболеваниями в любом возрасте, но их эффект был особенно важен для пожилых людей. Это связано с тем, что при массовом снижении уровня распространенности инфекционных заболеваний самые смертоносные проблемы со здоровьем сегодня – это такие недуги, как сердечно-сосудистые заболевания и рак, которые в первую очередь поражают в пожилом возрасте.

Из улучшений в образе жизни самым значительным было снижение количества курящих. Это шокирует, но тень одной отрасли – по большому счету одного продукта, сигареты, – омрачает статистику ожидаемой продолжительности жизни даже через полвека. В 1950 году 80 % британских мужчин и почти половина женщин курили. Это поколение заядлых курильщиков в масштабах всей популяции породило эпидемию заболеваний, связанных с курением. И она – поскольку для того, чтобы вызвать болезнь и смерть, требуется время, – достигла пика несколько десятилетий спустя, в 1980-х и 1990-х годах, когда примерно шестая часть всех смертей (и ошеломляющие 25 процентов смертей мужчин) в развитых странах была связана с табаком. В общей сложности, по оценкам, в двадцатом веке от курения умерло 100 миллионов человек. Уровень курения снизился более чем вдвое с момента своего пика и продолжает падать – и это падение сейчас отражается в статистике на ожидаемой продолжительности жизни.

Совокупный результат всего этого можно увидеть в таблицах ожидаемой продолжительности жизни в разных государствах: страной с самой высокой ожидаемой продолжительностью жизни в 2019 году стала Япония, граждане которой в среднем доживают до 84,5 лет. И есть много других, наступающих ей на пятки – у всех 30 лучших стран в мировом рейтинге ожидаемая продолжительность жизни выше 80 лет.

Помимо роста продолжительности жизни, мы также увеличиваем продолжительность периода жизни в состоянии здоровья. Исследование, изучавшее изменения в Великобритании в период с 1991 по 2011 годы, показало, что ожидаемая продолжительность жизни в возрасте 65 лет выросла примерно на четыре года, как и количество лет, проведенных без когнитивных нарушений. И если вы попросите людей оценить свое собственное здоровье в ходе опроса, то количество лет, проведенных в здоровом состоянии, снова увеличится на такую же цифру. Улучшение состояния здоровья наиболее заметно у очень старых людей: доля лиц старше 85 лет в США, классифицированных как инвалиды, сократилась на треть в период с 1982 по 2005 годы. А число тех, кто находится в стационаре, за тот же период сократилось почти вдвое – с 27 до 16 процентов. В зависимости от того, как оценивать здоровье или инвалидность, продолжительность жизни, проведенной в плохом состоянии здоровья, либо сокращается, либо примерно постоянна, и это хорошая новость.

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек: революционный подход

Почини свой мозг. Программа восстановления нейрофункций после инсульта и других серьезных заболеваний
Почини свой мозг. Программа восстановления нейрофункций после инсульта и других серьезных заболеваний

Человек, перенесший инсульт, представляется нам сломленным морально и часто утратившим какие-либо функции – речи, движения, мышления. Многие считают, что восстановить мозг попросту невозможно. Однако это глубокое заблуждение. Во-первых, каждый человек и каждая болезнь уникальны. Во-вторых, наш мозг – удивительная структура, способная переносить функции с пораженных участков на нетронутые. Книга доктора Доу представляет собой уникальный сборник самых действенных и эффективных методик восстановления поврежденного мозга: когнитивных функций, мышления, памяти, речи и движения. Кроме того, вы окунетесь в удивительный мир строения нашего тела, его тонких настроек и поистине безграничных возможностей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Доу , Майк Доу

Медицина / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное