Бессмертный

Иногда у меня возникает такое ощущение, что я под прицелом, и кто-то готов вот-вот спустить курок. Обычно так и бывает, только вместо простого оружия у этого кого-то бывает что-нибудь похуже, например, бомба, информационная. Камеры в лайнере записывали каждый мой шаг, как я и предполагал. В отеле тоже были камеры, но с полной уверенностью я сказать не могу, наблюдает ли кто-то через них за мной или нет. Возможно, наблюдающий находится в этой же комнате.

– Разве у людей шесть чувств? – приподнял бровь Верон, оторвавшись от своих крайне важных занятий.

– У обычных – да. Верон молча кивнул, показывая, что понял.

Иолай объяснил Костуну его задачу в сегодняшней заварушке и откинулся на спинку дивана; то же сделал и Костун в кресле. Он выглядел немного растерянным и даже слегка напуганным. Даже он понимал, что скоро будет, и не мог скрывать свои чувства. Ему очень не нравилось, во что он вляпался, затесавшись в нашу компанию.

– Слушай, Костун, – обратилась к нему Мара, – а твой друг не мог нас сдать?

– Яким? Да не друг он мне, я ж говорил уже, так, старый знакомый. Раньше он меня никогда не сдавал. Не знаю.

– Он мог услышать, что тебя разыскивают, вот и сдал. Дэбелы охочи до денег.

– Ничего мы не охочи – вскинулся Костун, – просто… если представляется случай, мы стараемся им воспользоваться.

– Вот и я о том же. Он мог счесть это хорошим вариантом заработать.

– Не думаю, – усомнился я. – За нами следили, как только мы подлетали к станции. Хотя, возможно, там за всеми прибывающими следят, на спутнике ведь государственные учреждения, но вряд ли они стали и вообще смогли бы следить за всеми даже после приземления. Может, этот Яким и сдал своего «старого знакомого», но мы и без него были под колпаком.

Кому-то очень нравится подглядывать за нами, особенно за мной. Может, мой противник какая-нибудь женщина, которой я не перезвонил?

– Это может осложнить дело.

– Сомневаюсь, – заговорил Верон, прочищая дуло автомата. – Если бы они хотели нас схватить, то уже попытались бы это сделать.

Верно, мы были особенно уязвимы, когда пристыковались к станции, и нас могли легко схватить, но не схватили, а это значит, что кто-то хотел, чтобы мы попали на спутник. Скоро мы возьмем в руки камушек, а кто-то только этого и ждет.

Я не стал говорить это вслух, чтобы не вызывать еще больше волнений, чем есть, но был уверен, что и Верон все это понял. Мара же своими расспросами могла прийти к такому же выводу.

– Может, они хотят поймать нас с поличным, во время штурма?

– Они бы не стали так рисковать жизнью сенатора и простых граждан, схватили бы нас прямо здесь, тем более, что тут и так хватит улик, чтобы вынести нам смертный приговор. – Черноглазый кивнул на лежащее на столике оружие.

– Да кто их знает.

Если сенатора не будет в сенате, то мы точно попали. Инда действия повстанцев могу сыграть на руку, и мы сможем скрыться под шумок. Только тогда все придется начинать сначала, но все будет сложнее, потому что пусть мы и будет знать нашу цель, ее местонахождение будет для нас тайной.

Весь день прошел в подготовке к штурму. Мару и Костуна – особенно Костуна – пришлось обучать обращению с некоторыми видами оружия, которые были в наличие. Как оказалось, вакуганом девушка практически не умела пользоваться, несмотря на то, что он мало отличался от обычного пистолета, не считая способа зарядки, а мальпленган она раньше даже в глаза не видела. Костун, как оказалось, знал об оружие лишь одно – оно стреляет. Хотя и где-то слышал, что для стрельбы необходимо нажать на курок.

– Но ты же таскался с у́зи!

– А, точно, вот как он называется, а я все вспомнить не мог.

– Зачем вообще его в руки взял, если пользоваться не умел?

– А что там уметь? Берешь и стреляешь. Я же не дурак, фильмы смотрю.

Разубеждать его в его же интеллектуальных способностях никто не стал, а просто несколько раз показали, как стрелять и перезаряжать оружие. Когда он попытался повторить, нам очень повезло, что мы заранее вытащили обойму.

– Вы же сами сказали, что я здесь сидеть буду, так на кой ляд мне стрелять учиться? – недовольно пробурчал Костун.

– На будущее, если оно у тебя будет, обязательно пригодится. Уж поверь.

Он не поверил, а потому все время, что его пытались обучить, ворчал и недовольно кривил губы. Мара училась охотней и куда плодотворней, задав лишь единственный вопрос не по теме о том, зачем ей обучаться владению всеми видами оружия, что у нас есть, если она будет пользоваться лишь одним. Я объяснил, что в бою может случиться все, что угодно, и может статься так, что ей придется сменить вооружение, и не единожды. Она спорить не стала. Возможно, помня о моем огромном опыте, но, вероятней, просто не хотела лишний раз со мной разговаривать.