Бессмертный грех

К тому же следователь Малкин писал стихи. То есть не совсем стихи, но рифмованные вирши, по большей части переделанные из популярных песен и классических, известных каждому еще по школьной программе стихотворных произведений, за что получил прозвище Песенник МВД СССР. Гошины стихи, как правило, отличались корявостью, но никому и никогда не приходило в голову высказывать в их адрес критические замечания. Напротив, коллеги не скупились на восторженные отзывы типа: «Гениально!», «Красиво!» или «В самую точку!».

Вот и сейчас, протиснувшись в дверь, Гоша начал с высокой лирической ноты:

— Из незавершенного. То есть над текстом придется еще поработать. Но в общих чертах так:

Когда бросаешь батарею
В окно седьмого этажа,
Прицеливайся поточнее,
Не дергаясь и не дрожа.

— Так ты теперь пишешь инструкции для злодеев? — удивился Василий. — Занятно. До сегодняшнего дня я полагал, что ты на нашей стороне.

— Я до сегодняшнего дня тоже полагал, что ты наш. Но после твоих гнусных выходок, после того, как ты повесил на нас совершенно неподведомственный труп, я уже так не думаю. Леня, а ты не замечал за ним в последнее время странностей? Я имею в виду, не проявлялась ли нездоровая страсть к мертвечине? Может, он заделался некрофилом?

— Да что вы взъелись? — Василий аккуратно снял со стола мусорные корзины и поставил у стены. — Трупом больше, трупом меньше. К тому же я сам намерен заниматься этим убийством. Вам-то чего волноваться?

— Да? Но висит-то оно на нас с Гошей! — воскликнул Леонид. — И если ты его не раскроешь…

— Раскрою. Иначе я не стал бы воровать этот труп. И к тому же — где ваше чувство долга? Где неуемное стремление искоренить преступность?

Леонид и Гоша выразительно переглянулись, и следователь обреченно уронил голову на руки.

— Кто этот странный человек? — пробормотал он глухо. — Кто этот маниакальный тип? Неужели это наш друг Вася Коновалов? Тот, кто неоднократно и очень убедительно доказывал нам, что преступность искоренить невозможно. Нет, это не он. Это коварный инопланетянин, принявший облик капитана. У тебя нет с собой святой воды, дабы покропить?..

— Гоша имеет в виду водку, — пояснил Василий.

— Водкой покропить? — Леонид с осуждением посмотрел на Гошу. — В этого гада брызгать водкой? После того как он нас так капитально подставил?

— Повторяю, я раскрою это убийство, — сказал Василий. — Раскрою. Вот увидите.

— Как? — Гоша присел к столу Василия. — Как раскроешь?

— Да там делов-то на три дня. Вычислить, кого допек этот Пожарский, и схватить за руку. К тому же, поскольку имеет место хорошо оплачиваемая халтура, я намерен, дорогие мои, с вами поделиться.

— Другое дело! — Леонид оживился. — Так бы и сказал. А то «сам раскрою», «сам вычислю»…

— Куда я без вас, — льстиво пропел Василий. — Гоша в свойственной ему душевной манере пусть допрашивает потихоньку тех, на кого мы укажем, а тебе, лейтенант, мы поручим семейную жизнь Пожарского. Так сказать, интимно-бытовую сторону.

— Ты полагаешь, искать нужно там? — Леонид скептически пожал плечами.

— Нет. Я склоняюсь к тому, что злодей окопался в газете. Но проверить нужно все.

— А на кого ты мне укажешь? — Гоша взял блокнот. — Кого допрашивать?

— Желательно — всех. Для вида. Чтобы не насторожить убийцу. Так, формально — что видели, что думают, где были… А вот службу генерального директора — там четыре человека всего — тряси поосновательней. Идет?

— Или так, — задумчиво произнес Гоша. —

Когда большая батарея
Летит с седьмого этажа,
Беги, Пожарский, побыстрее,
Чтоб раздавленья избежать.

— Меня смущает «раздавленье», — честно признался Леонид. — Разве есть такое слово? Но по мысли — замечательно. И совет правильный. А про отравленное пиво ты еще не сочинил?

— Не все сразу. — Гоша задумался. — Может, так?

Когда, заради опохмелки,
Свернешь ты с честного пути,
Учти, ворованное пиво
На пользу может не пойти.

Ну как?

— Великолепно, — зааплодировал Леонид. — Просто блеск. И, кстати, очень подходит для воспитательных целей. Эти стихи обязательно нужно ввести в школьную программу.

— Ладно, — Василий стукнул ладонью по столу. — Утро вечера мудренее. Завтра начнем. Да, Гоша, меня не забудь допросить, а то неудобно получится.

— Не волнуйся, — успокоил Гоша. — Такой возможности я не упущу. Допрошу, и с пристрастием, то есть с применением пыток. Надо же иногда себе праздники устраивать.

— Давай-давай, — добродушно усмехнулся Василий. — Но вам меня не подловить, гражданин начальник. Ни в жизть. И пыток я не боюсь.

— Посмотрим. — Гоша мечтательно закатил глаза. — Это я только кажусь добрым следователем, а на самом деле — чистый зверь.

Глава 9 АЛЕКСАНДРА