Бессмертный полк. Истории и рассказы

– Вы действительно хотите знать? Ну так слушайте!

Дед родился в Ветковском районе Гомельской области (юго-восток Беларуси) в семье старообрядцев. Семьи у староверов всегда были многочисленны. У деда (он был четвертым ребенком в семье, первым ребенком от второй жены прадеда, всего Михаил Ефтеев, отец моего деда, был женат четыре раза) было 11 братьев и четыре сестры. Все Ефтеевы мужского пола (исключая прадеда) ушли в 1941 году на фронт. И, что самое невероятное, с войны вернулись ВСЕ 12!

После революции и организации колхоза в деревне Тарасовке (родная деревня деда) Василий Михайлович, два его брата и две сестры вступили в колхоз. Остальные предпочли уйти на заработки в артели или на индустриальные стройки.

В 1937 году 31-летнего Василия Михайловича назначили бригадиром. В том же году он вступил в коммунистическую партию. Что уж там он не поделил с лесником, дед не распространялся. Но в 1939 году означенный лесник написал донос в милицию о том, что Василий Ефтеев занимается расхищением соцсобственности. Расхищение состояло в том, что дед увез из леса, примыкавшего к сенокосной поляне, два сухих дерева, поваленных ветром, на дрова. В результате обвинение в хищении, исключение из партии и приговор. Впрочем, довольно мягкий: «всего» 7 лет трудовых лагерей, да не где-нибудь в Сибири или Архангельской области, а почитай рядом с домом, в лагере под Оршей (около 200 км от Гомеля).

Почти сразу после начала войны деда доставили в Гомельский обком ВКП(б), вернули партбилет и заявили, что он остается в Гомельской области для подпольной партийной работы. Дед вернулся в родную деревню примерно за неделю до того, как туда же пришли немцы. Как пострадавшего от советской власти, Василия Ефтеева назначают старостой деревни. А потом, по словам деда, начался настоящий ад. Его постоянно третировали сразу с двух сторон: немцы требовали сдавать почти весь урожай, выращенный бывшим колхозом, а с другой стороны, того же требовали и партизаны. И обе стороны грозили самыми страшными карами. Василию Ефтееву приходилось изворачиваться и крутиться как уж на сковороде.

Вплоть до весны 1942 года у него это худо-бедно получалось. Пока в деревню не приехало с проверкой (перед посевной) районное и областное начальство в лице оккупационных властей и разных важных чиновников из числа перешедших на немецкую сторону бывших советских граждан. В числе данной комиссии присутствовал и начальник полиции Ветковского района. И им оказался тот самый лесник, по доносу которого дед попал в сталинские лагеря. И Василий Ефтеев не удержался.

Вечером, когда члены комиссии, включая полицаев и комендантский немецкий взвод, охранявший какого-то тылового немецкого инспектора, порядком напились, дед с тремя помощниками из числа односельчан заперли двери домов, где расположились члены комиссии и охраны, и одновременно подожгли. Из огня не удалось выбраться никому. Василий Ефтеев вместе с помощниками ушел в партизанский отряд, а женщины, старики и дети ушли в заранее вырытые добротные землянки в лесу.

Отряд, куда пришел дед, состоял в основном из солдат Красной армии, отставших от своих частей. Окрестности они почти не знали, да и с населением у них отношения складывались нелучшим образом. Партизанам надо было что-то есть, а у крестьян и так немцы почти все отнимали. Так что красноармейцы по сути занимались разбоем, отбирая последнее. Что не добавляло им симпатий со стороны белорусов. Местные жители пришлись как нельзя кстати: из них сформировали взвод разведки, который и возглавил Василий Ефтеев.

В первую очередь он навел контакты с теми земляками, которые сочувствовали советской власти. Те стали сообщать маршруты немецких продовольственных караванов, и партизаны стали нападать уже на них. По настоянию деда, часть отбитого у немцев отдавали ограбленным крестьянам. Кроме того, прекрасно зная местные леса, разведчики устраивали ловушки для зверей, охотились на птиц. Частенько устраивали крупные рыбалки вместе с местными жителями. Такой подход дал незамедлительный результат: отряд рос как на дрожжах за счет притока местных жителей.

Из этих же контактов дед под руководством офицера НКВД (присланного из центрального штаба объединения) формировал сеть осведомителей. Благодаря их информации удавалось проводить удачные операции против тыловых оккупационных частей, полицейских соединений, частей СС, взрывать штабы, железнодорожные полотна, мосты, устраивать диверсии даже в довольно крупных городах, захватывать склады с оружием, имущественные, продовольственные.

К энкавэдэшнику дед относился двояко. Отдавая должное профессионализму, он ругал «синего подштанника» (так тогда называли сотрудников НКВД за их синие штаны) за полное пренебрежение к людям. В первую очередь того интересовала цель, которая должна быть достигнута любыми способами, невзирая ни на какие потери ни среди партизан, ни среди мирного населения.