Бессонница

— Потому что, — тихим голосом произнес Ральф, механически сметая барахло с телевизора и запихивая обратно в карманы, — он не только знал, что мне понадобится эта штука; он знал, где ее искать, и он знал, куда ее положить.

Холодок зигзагом пробежал по его спине, а мозг попытался осознать эту мысль — определить ее как безумную, нелогичную, именно того сорта, что может прийти в голову человеку, у которого классический случай бессонницы. Может, и так. Но это не объясняет, зачем понадобилось ему марать клочок бумаги, не так ли?

Он снова взглянул на нацарапанные на голубом разлинованном листке слова: Если я начинаю, я действую стремительно, чтобы успеть потом что-то еще. Почерк не его собственный — это столь же очевидно, как то, что «Кладбищенские ночи» не его книга.

— Только теперь она моя; Дор отдал ее мне, — сказал Ральф, и холодок снова прошел по его спине тонкой полоской, как трещинка на ветровом стекле.

А какое еще объяснение может прийти на ум? Ведь не мог этот баллончик сам влететь тебе в карман. Равно как и листок бумаги.

Ощущение, будто чьи-то невидимые руки подталкивают его к разверзшейся пасти какого-то туннеля, вернулось. Чувствуя себя словно во сне, Ральф снова пошел на кухню. По дороге он скинул серый пиджак и бросил его на ручку дивана, даже не думая о том, что делает. Некоторое время он простоял в дверном проеме, пристально глядя на календарь с картинкой, где двое смеющихся мальчишек вырезали бумажный фонарик; глядя на завтрашнее число, обведенное в кружок.

Отмени встречу с тем, кто втыкает булавки, сказал тогда Дорранс; таково было его послание, и сегодня тот, кто втыкает нож, в той или иной степени повторил его. Черт, высветил неоновыми огнями.

Ральф отыскал номер телефона в «Желтых страницах» и набрал его.

— Вы звоните в офис доктора Джеймса Роя Хонга, — сообщил ему приятный женский голос. — В данный момент никто не может вам ответить, так что оставьте ваше сообщение после звукового сигнала. Мы свяжемся с вами, как только сможем.

Автоответчик издал сигнал. Твердость собственного голоса поразила самого Ральфа. Он произнес:

— Говорит Ральф Робертс. Мне назначен прием на завтра, в десять часов. Прошу прощения, но мне не удастся прийти. Кое-что произошло. Спасибо. — Он сделал паузу, а потом добавил: — Разумеется, я заплачу за прием.

Он закрыл глаза и повесил трубку, а потом прислонился лбом к стене.

Что ты делаешь, Ральф? Ради всего святого, что, по-твоему, ты делаешь?

«Путь обратно в Райский Сад неблизок, родной».

Ты не можешь всерьез думать то, что думаешь… или можешь?

«…неблизок, так что не надо стонать по мелочам!»

Что ты на самом деле думаешь, Ральф?

Он не знал; он понятия не имел. Что-то насчет судьбы, надо полагать, и о встречах в Самарре. Точно он знал лишь то, что круги боли растекались от маленькой дырочки в его левом боку — дырочки, которую проделал парень с ножом. Фельдшер из «Скорой помощи» дал ему полдюжины болеутоляющих таблеток, и он полагал, что ему стоит принять одну, но сейчас он слишком устал, чтобы подойти к раковине и налить стакан воды… А если он так устал, что не может проковылять по одной маленькой говенной комнатушке, то как, скажите на милость, он сумеет когда-нибудь одолеть долгий путь обратно в Райский Сад?

Ральф не знал, и в данный момент его это не волновало. Он хотел лишь стоять там, где стоял, прижавшись лбом к стене и закрыв глаза, чтобы не надо было ни на что смотреть.

Глава 8

1

Пляж тянулся длинной белой полосой, как шелковая оборка на кайме ярко-голубого моря, и он был совершенно пуст, если не считать круглого предмета ярдах в семидесяти. Этот круглый предмет был размером примерно с баскетбольный мяч и вселял в Ральфа страх, бывшим одновременно и глубоким, и — по крайней мере в данный момент — безосновательным.

Не подходи к нему близко, сказал он себе. Есть в нем что-то поганое. Что-то по-настоящему плохое. Это черная собака, лающая на голубую луну, кровь в раковине, ворон, усевшийся над дверьми на бюст Паллады у порога моего[38]. Лучше не подходи близко к нему, Ральф, тебе не нужно подходить к нему близко, потому что это один из прозрачных снов Джо Уайзера. Ты можешь просто повернуться и убраться прочь, если захочешь.