Бессонный патруль (Сборник)

- Меня это тоже смущает, товарищ полковник. Актер и маляр - не очень подходящее сочетание. Одно из двух - или жизнь научила Аристархова и тому и другому или он был не один.

- Не стесняйся, Сеня, говори, - подтолкнул оробевшего паренька Вася Касьянов. Тот, не глядя на капитана, мял в руках серую, забрызганную известью, кепку.

- Значит, так, - нерешительно начал Сизов. - Есть у меня двустволка "ижевка". Недавно купил. И вот сосед Евсей Абрамович надумал побродить с pужьем.

- Где?

- Он этого не сказал... Ну, зашел он вечером, попросил. Я ему: "Дак охота ж запрещена". А он: "Да я подышать воздухом, размяться. С ружьем веселее". С тех пор ни его, ни ружья. Уже недели с три прошло. Ну, рассказал вот ему, - толкнул Сизов локтем Касьянова, - а он меня - к вам...

- Как фамилия соседа?

- Не знаю. Живет он во времянке тетки Агафьи Смольниковой.

- Много ты ему патронов дал?

- Не, всего два. Грит, не надо больше.

- Заряженные?

- Не, пороху малость ему отсыпал да дроби пулевки.

- Где он работает?

- Да вроде малярит в третьем автобусном.

- Опиши его внешность.

- Чего?! - не понял парень.

- Какой он из себя?

- Ну, длинное такое лицо,.. высокий... лет, может, тридцать или сорок...

Капитан поднял трубку.

- Шалва, зайди-ка побыстрее... Ничего, ничего, там Касьянов побывает...

Через несколько минут управленческая "Волга" заскрипела тормозами у административного здания третьего автопг.рка.

- Встретимся у меня! - крикнул Темирбай вдогонку Шалве, и машина стремительно понесла его и эксперта-криминалиста Шуру Куликову на окраину города...

Когда часа через полтора капитан вернулся, его уже ожидал Гогоберидзе. Блаженно вытянув ноги, он полулежал, запрокинув голову на спинку стула.

- Ну, что?

- Оциум пост негоциум, - не открывая глаз, изрек Шалва. - Мог бы без латыни догадаться, как я измотался за эти четыре дня. Ног под собой не чую.

- Ну, выкладывай, Шалва, новости. Удача?

- Почему удача?! - вспыхнул Гогоберидзе. - Это, понимаешь, закономерный результат, полученный при помощи правильно разработанного плана! Даже если бы сегодня и не пришел этот Сизов, все равно через день-два у нас был бы тот же результат!

- Успокойся. Я не хотел тебя обидеть. Но учти: день-два - для дела срок немалый. Давай ближе к делу.

- Вот, - Гогоберидзе выложил на стол фотографию мужчины лет тридцати с длинными приплюснутыми ушами и туповатым лицом. - Из личного дела взял.

- Да, на актера он мало походит, да и возраст не тот...

- Он удрал, даже не взяв расчета. Видимо, очень спешил. Вот его трудовая книжка - Мерзон Евсей Абрамович, осчастливил человечество своим появлением на свет в тридцать первом году и целых четыре года изволил ходить в общеобразовательную школу. Всего-то ничего проработал в гараже три месяца. Дружбы ни с кем не заводил. С получки обычно ходил в ресторан "Айгуль".

- Но почему ты считаешь именно его убийцей? Мало ли по какой причине человек может не выйти на работу.

Скажем, простудился из охоте - и лежит где-нибудь в больнице.

- Э-э-э, Темирбай, не хитри. Не такой уж простачок твой друг Шалва, Зачем, например, Мерзоиу понадобилось брать домой черную и белую нитроэмаль? Или он заранее решил свою больничную койку выкрасить в оригинальный зебровый цвет? Кроме того, а его малярном наборе не хватает самой маленькой кисточки. А главное - нет четырех трафаретов: на букву "Д" и на цифры один, три, семь. И если ты к этому прибавишь свои находки, лукаво сощурился старший лейтенант, - то даже майору не к чему будет придраться.

Остаток дня прошел в напряженном труде. Во все концы страны летели срочные запросы, телеграммы, безумолчно трещали аппараты междугородной и прямой связи, городские телефоны. Допрошены десятки свидетелей. Хватало работы и экспертам.

Утром на столе у старшего следователя уже лежало несколько ответов. Среди них телефонограмма из Москвы:

"Мерзон... среди судимых не значится". И еще: "По данным адресного стола Иннокентий Серапионович Аристархов.

в городе... не проживал и не проживает".

- Ничего другого я и не ожидал, - произнес Темирбай.

Углубившись в работу, он не обращал внимания на радиопередачу "Театр у микрофона". Но одна фраза:

"Гриша, мой Гриша! Какое счастье! Как хорошо жить на земле. Господа! не обижайте его, он хороший человек", - заставила капитана опрометью выскочить на улицу.

В ближайшей же библиотеке Темирбай попросил томик пьес Островского, быстро нашел нужную страницу.

- Благодарю, - он отдал книгу библиотекарю и также быстро ушел.

- Вот что, друг, - хлопнул Шалву по плечу Темирбаи. - С утра обойди все библиотеки. Возьми на помощь побольше дружинников, комсомольцев и вообще знакомых ребят и девчат.

- Зачем? - вытаращил глаза Гогоберидзе.

- Посмотрите все издания пьес Островского, где есть "Без вины виноватые". Ищите книгу с вырванной страницей или частью ее. Это очень важно. Только учти, Шалва, книги могут быть и на руках. Их тоже нужно просмотреть.

На следующий дель Даулбаев вызвал Саметова и Гогоберидзе. Обычно доброжелательно спокойное лицо полковника было хмурым.