Бесстрашие

Хихикая, она падает на спину, пытаясь отбиться от моих рук. Но я быстрее: поймав её руки, нависаю над ней. Наши глаза встречаются, и её улыбка медленно исчезает. Она лежит, затаив дыхание. Я наклоняюсь к ней и нежно целую, чувствуя сладкий привкус вина на её губах. Но память подбрасывает мне поцелуй с Сиенной той другой звёздной ночью.

Отстранившись, я перекатываюсь на пятки и перемещаюсь на другую часть пледа. Ариан медленно поднимается, поправляя платье и причёску. Выдавив улыбку, она говорит:

— Слышала, ты играешь на фортепиано.

Будучи девушкой из высшего общества, она виртуозно умеет менять тему, избегая опасных вопросов навроде: «Почему ты отстранился?» И за это я ей благодарен.

— Да, играю с трёх лет.

— Мне кажется, это замечательно, что твой отец любит искусство и захотел развивать твой музыкальный талант. Вот бы мои родители разделяли его взгляды, — мечтательно произносит она и делает ещё один глоток вина, а затем вздыхает.

Я чувствую себя ужасно из-за того, что скрываю от неё правду. Если мы поженимся, между нами ведь не должно быть секретов?

Запрокинув голову, смотрю на небо. Оно так близко, что кажется, будто я могу протянуть руку и сорвать одну из звёзд. Я ложусь на спину, чтобы лучше видеть. Ариан ложится рядом, складывая руки на животе. Её лицо всего в нескольких сантиметрах от моего.

— Ты знаешь какие-нибудь созвездия? — спрашиваю я.

— Только основные. Большая Медведица, Малая Медведица… Те, которые может найти кто угодно.

Я указываю на одно конкретное.

— Видишь вон то, в форме буквы М? Это Кассиопея. А вон то, похожее на быка? Это Телец.

Когда Ариан ничего не отвечает, я поворачиваю голову к ней. Она щурится, разглядывая звёзды, морща лоб в сосредоточенности, но затем расстроенно выдыхает.

— Нет, не вижу. Честно говоря, мне всегда было сложно найти созвездия, — говорит она, развернув голову ко мне. — Не знала, что ты так хорошо в них разбираешься.

— Нет, я не разбираюсь. Мне Сиенна показывала, как… — резко замолкаю. — Прости.

Ариан садится и отодвигается, вцепившись пальцами в край пледа.

— Тебе не нужно извиняться. Если это уже в прошлом, то мне всё равно.

— Да, конечно, — заверяю я, тоже садясь. — Это всё в прошлом.

Ариан молчит, прикусив нижнюю губу. Когда пауза затягивается, я беру в рот пару виноградин.

— Ты бы выбрал такую жизнь? — внезапно спрашивает Ариан. Я перестаю жевать, ожидая пояснений. — Ну, если бы ты был кем-то другим, ты бы хотел так жить? Как гем?

Проглатываю виноград, задумавшись над её вопросом. Хотел бы я так жить? После всего, что я узнал…

Скорее всего, нет.

— Не знаю.

Ариан хмурится, как будто не верит мне.

— Я бы не хотела.

Я не могу скрыть своего шока.

— Ты… Ты бы не хотела? Но я думал, что ты именно об этом и мечтала.

— Да, мечтала. И всё ещё мечтаю. Этого хотят мои родители, а я не хочу их разочаровывать. К тому же я знаю, кем мы можем стать в будущем, и эта мысль вдохновляет меня. Тот факт, что мы созданы друг для друга, это же не какой-то пустой звук. Ты так не думаешь?

Мои пальцы сжимают ткань в кулак. Мне ненавистно скрывать от неё правду. Но если она её узнает… То ни за что не выйдет за меня.

— Но если ты об этом мечтаешь, то почему бы не хотела такую жизнь? Я не улавливаю связи.

Ариан грустно улыбается.

— Ты никогда не думал, каково это — жить нормальной жизнью? Не быть генно-модифицированным человеком, не быть обручённым с рождения?

— Типа как Сиенна?

— Да. Типа как Сиенна.

Усмехаюсь.

— Конечно, я думал об этом. Мы благословлены и в то же время прокляты. Нас лишили права выбора.

Ариан кивает.

— Да, именно.

В этот момент я понимаю, что должен сказать ей правду. Скорее всего, она после этого не захочет выходить за меня замуж, но я отказываюсь быть тем, кто лишил её выбора.

— Ариан, есть кое-что, что ты должна знать.

Она смотрит на меня, ничего не говоря и заламывая пальцы. Кивает, показывая, что готова слушать. Но не успеваю я и слова произнести, как она говорит:

— Я знаю, что ты хочешь сказать.

— Да?

— Да. — Она не смотрит мне в глаза. — Я знаю, что ты меня не любишь. Всё нормально. Меня это устраивает. — Она прячет глаза, наполнившиеся слезами. — Но, может быть, со временем ты полюбишь меня? Может, когда-нибудь ты начнёшь испытывать ко мне то же, что и к ней. Ты готов попытаться? Можешь пообещать мне, что ты попытаешься?

На моей груди лежит штанга и давит на диафрагму.

— Конечно, я попытаюсь. — Беру её за руки, удивляясь тому, какие длинные и тонкие у неё пальцы. Прямо как у пианистки. — Отныне и до конца наших дней моей целью будет сделать тебя счастливой. Мне важно только, чтобы ты была счастлива. Сейчас и всегда. Это я тебе обещаю.

Ариан улыбается. Так искренне, что у меня в груди разливается тепло. Уже не в первый раз я сражён наповал её красотой.

— О большем я и мечтать не смела.

Она целует меня, и — слава всем созвездиям на небесах — в этот момент я думаю только об Ариан, о её губах и нашей будущей семье.

12

СИЕННА