Бесстрашный

Император помолчал с десяток секунд, затем неожиданно грустно вздохнул и с горечью произнёс:

— Когда иммунный прикончит Менония, тебе придётся предать меня.

— Предать⁈ — опешил верховный. — Что значит предать, повелитель?

— Предать — это значит прийти в стан мятежников и пообещать им открыть ворота столицы.

— Но… я не могу. Я не имею права так поступать. Я давал клятву служить вам до гроба, и я не желаю отказывать от службы.

Ашкар улыбнулся:

— Это и будет часть твоей службы. Вероятно, самая главная. Ты проведёшь иммунного прямо к дворцу. Я запечатаю вход, и войти сюда сможет лишь он один. А вот сумеет ли выйти… большой вопрос, друг мой Ризен. О-очень большой вопрос…

На этом месте император расхохотался, а затем… его лицо исказилось до неузнаваемости, превратившись в жуткую маску. Словно у монстра из древних-предревних сказок…

— Я принесу его в жертву на алтаре большого Бааля! Он сам подарил мне такую возможность, — прорычало чудовище. — Он выпустил тварь из камней Баат, а вместе с ней и ту магию, что мне мешала. Но теперь — ха! — теперь, когда я его уничтожу, когда заберу его силу, в мир придёт новая магия, и эта магия будет моей. И никакие варвары с юга, востока и запада не смогут бороться с ней. А ты… ты, Ризен. Если ты сделаешь всё, как я приказал, то наберешь себе новый Конклав, тех, кто достоин, тех, кому доверяешь. И вам будет подчиняться весь мир! Весь! До конца! Ты понял, Ризен? Ты понял⁈

— Я понял, великий, — поклонился глава Конклава. — Я сделаю, как вы приказали…

Глава 21

В Шаонаре мы задерживаться не стали. Отправились в Прошты в этот же день. В городе оставили только небольшую команду во главе со Стигной — разбираться с городской стражей, администрацией и десятком жрецов храма Баат, оставшихся без главной святыни и, соответственно, без работы. А как вскорости выяснилось, и без магической силы.

Сначала «пожаловался» Аршаф.

— Слушай, старшой. Тут какая-то хрень происходит, — сообщил он минут через двадцать после того, как мы вышли из храма.

— Штаны порвал что ли, когда на лошадь запрыгивал? — хмыкнул я, глядя на его озабоченную физиономию.

— Штаны — фигня. Порвал, да и пёс с ними, — отмахнулся «вор». — Тут вопрос поважнее…

И он рассказал о том, что после храма не может восстановить свои внутренние запасы энергии. Как раньше, «естественным» образом, получая её «из воздуха».

У всякого мага на территории Империи она пополнялась именно так — из опутывающих всё и вся энергетических линий и связей, своего рода магополя. У кого-то пополнение происходило дольше, у кого-то быстрее, но осечек, как правило, не случалось. Поле слабело на имперских окраинах и практически полностью исчезало вне пределов страны.

Другой способ восстановления маг-энергии заключался в использовании «драконьих слёз и зубов» или камня Баат, любого из известных пяти. Последнее, впрочем, было доступно лишь высшим имперским сановникам и жрецам храмов. Остальные «накачивались» энергией по старинке — ждали, когда она сама восстановится.

Сегодня, если верить Аршафу, традиционные способы не работали.

— Только «драконьим зубом» и смог, — посетовал он под конец.

— Они у тебя остались?

— Да есть малёхо.

— У остальных спрашивал?

— Что?

— Про обычную магию.

— Нет. Ты первый, кому рассказал.

— Понятно. Будем проверять остальных…

Проверка заняла у нас около часа.