Замерев, я поворачиваюсь, чтобы услышать, что он скажет.
— Вы, детективы, большие шишки, никогда не спрашивали «почему».
Я заглатываю его наживку.
— Почему?
— Виктор Петров украл миллионы у Чарльза ван Гамильтона. Гриша руководит целой операцией по отмыванию денег. Какой-то ничтожный приспешник охотится за племянницей Хью, а тебя вызывают, как будто это война мафии. Почему?
Шрама сжимает кулаки и готов снова схватить Трипа, но я удерживаю его.
— Ты пытаешься сказать, что тебе что-то известно?
— Нет, — покачав головой, Трип опускает взгляд и усмехается. — Но я бы спросил, почему все это происходит. Что за вражда? Это то, что я хотел бы знать.
— Я — не ты.
Мы оставляем его сидеть на мокрой улице, но его слова не выходят у меня из головы. Как только мы вернемся, я спрошу Хью о том, что говорит Трип, и о том, есть ли в этом что-то большее, чем я думал. А пока что уже больше двух, и мне нужно нанести еще один визит.
Глава 29
Блейк
— Посмотри на это — это твой первый круиз на Virgin! — смеется Хана. — Ты была девственницей на Virgin!
— Заткнись. Мне было всего тринадцать.
— Кто разрешил мне носить эти очки? — она поворачивает телефон так, чтобы я могла видеть ее фиолетовую оправу «кошачий глаз» на ее десятилетней голове. — Я похожа на эльфа.
— Ты выглядишь очаровательно.
Мы сидим на краю моей кровати и листаем старые фотографии, когда на моем телефоне появляется сообщение от Наташи.
Смотрю на сестру, и Хана закатывает глаза, прежде чем упасть обратно на кровать.
— Нееет!
— Ну же. Я не хочу оставлять тебя здесь одну.
— Наташа чертовски раздражает. Она такая подлиза, что мне кажется, будто она высасывает мою душу всякий раз, когда я рядом с ней.
— Не обращай на нее внимания. Выпьем немного, и я попрощаюсь с ними.
— Я не понимаю, почему я не могу просто остаться здесь. Я могла бы собрать вещи.
— Ты сказала, что закончила собираться. Теперь надевай платье и пойдем со мной.
Тридцать минут спустя мы выходим из машины перед подпольным сигарным баром. Хана одета в платье-футляр цвета слоновой кости с переливающимися вставками, имитирующими бахрому по всему телу. На мне консервативное бежевое боди с длинными рукавами и широкие черные брюки.
— Блейк! — пронзительный голос Наташи прорезается сквозь гул голосов стариков и пение «Рэт Пэк». — Ты выглядишь потрясающе. Очень похоже на DKNY девяностых.
Несколько голов поворачиваются, чтобы посмотреть на нас, а я пробираюсь к тому месту, где она стоит на коленях в кабинке.
— Уже такая чертовски несносная, — Хана тяжело выдыхает мне в плечо. — Сколько нам еще этим заниматься?
— Тридцать минут, — решительно заявляю я. — Если и дальше будет хреново, мы можем уйти через тридцать минут.
— Я ставлю таймер.
Наташа крепко обнимает меня.
— Я так рада тебя видеть! Ты знаешь, что оставила свое пальто, когда мы были здесь в прошлый раз. Я знаю, что ты хочешь его вернуть. Это же «Givenchy»!
— Я даже не заметила этого. — Мои мысли возвращаются к той ночи, к встрече с Грегом и к тому, как Хатч спас меня.
— И все же, — Наташа берет меня под руку. — Это красивое пальто. Оно у меня.
— Может, нам принесут сюда что-нибудь выпить? — Хана машет официантке в старомодном платье до бедер с глубоким вырезом. Она пробирается через прокуренный зал к тому месту, где мы стоим. — Всем мартини.
Осторожно проскальзывая в круглую, обитую кожей кабинку, я оглядываю зал, гадая, здесь ли Грег, и что может произойти, если он все-таки появится.
— Я услышала самый нелепый слух после того, как ты ушла в прошлый раз, — Нат кладет руку мне на плечо, широко раскрыв глаза. — Ты снова с тем здоровяком с гала-вечера, на которого ты кричала? Это правда?
Снова появляется официантка и ставит на стол три бокала мартини. Хана берет свой и быстро выпивает, обращаясь к молодой женщине.
— Еще три, пожалуйста!
Приподнимая бровь, беру свой бокал и медленно потягиваю напиток.