Бесстыдница (Эксгибиционистка)

Встав под теплый душ, она смыла с себя липкий размякший грим, потом вытерлась, завернулась в белое махровое полотенце и вернулась в студию за одеждой, которую повесила на ширме. Когда она протянула руку к трусикам, полотенце распахнулось, и Мерри судорожным движением подхватила его. Поразительно, но в течение всего сеанса она так не ощущала своей наготы и незащищенности. Одевшись, она смело вышла из-за ширмы.

Лефренье угостил ее пивом.

– У тебя, должно быть, в горле пересохло, – сказал он. – Под этими софитами страшное пекло.

– Спасибо, – улыбнулась Мерри. Потом добавила: – Странная у вас все-таки работа.

– Мне нравится. Тела порой попадаются – просто загляденье. Как правило, мне присылают самых хорошеньких.

– А вы не возбуждаетесь?

– На моих фотоаппаратах это не сказывается, – лукаво улыбнулся он.

Мерри рассмеялась и отпила из стакана. Лефренье ходил по студии, выключая освещение и собирая оборудование. Мерри допила пиво и отставила стакан в сторону.

– Ну что ж, я пойду, – сказала она.

Мерри не понимала почему, но уходить ей не хотелось. То ли Лефренье догадался о ее состоянии, то ли это просто удачно совпало, но он вдруг предложил:

– Хочешь пойти со мной на вечеринку?

– С удовольствием, – откликнулась Мерри. – Мне здесь так одиноко. Я здесь только и делаю, что работаю.

– Что ж, считай, что тебе повезло. Большинство людей заняты тем, что ищут работу. Я заскочу за тобой в половине десятого, хорошо?

– Да, – улыбнулась Мерри и продиктовала ему свой адрес.

– Черт, как ты далеко забралась. Ну, да ладно, – произнес он.

– А что это за вечеринка?

– Понятия не имею. Никто не предупреждает. Но веселье гарантировано. Можешь не переодеваться.

Мерри была одета в вязаный свитер и джинсы.

– Хорошо, – сказала она. И добавила: – Спасибо.

В четверть десятого Мерри была уже готова. Сидя в гостиной, она то и дело выглядывала из-за штор на улицу, высматривая, не покажется ли «порш» Лероя. Ей было даже неловко оттого, что она так рвется на вечеринку. Хотя желание ее было вполне естественным. Ведь с тех пор, как она прилетела в Лос-Анджелес, она ни разу не была на свидании. Правда, она и сама не искала ни с кем сближения. Голливуд – опасное место для молоденькой актрисы. Но Мерри надеялась, что на вечеринке никого из ее голливудских знакомых не окажется.

Выглянув в очередной раз на улицу, она увидела приближающиеся зажженные фары. Свернув с дороги, машина подкатила по подъездной аллее к ее дому. Когда Лефренье позвонил в дверь, Мерри уже спустилась.

– Выпить хочешь? – спросила она. – Заходи.

– Нет, давай сразу поедем. Выпивки там будет предостаточно.

– Хорошо, – согласилась Мерри, и они зашагали к «поршу».

Сидя в машине, Мерри внимательно изучала Лероя. Интересно, что днем, снимаясь обнаженной, Мерри почти не обращала на него внимания. Теперь же, когда они оба были одеты, находясь в этом смысле на равных, Мерри разглядела, что у него широкая грудь, вьющиеся, зачесанные назад волосы и крепкие ляжки, обтянутые белыми джинсами, которые так бросались в глаза на фоне черной фуфайки. А вот руки были на удивление тонкие и холеные, с длинными ухоженными ногтями.

Оставив позади Беверли-Хиллс, автомобиль развернулся на Сансет-стрип и начал взбираться на Голливуд-Хиллс. Мерри понравилось, как Лефренье ведет машину, как легко и уверенно преодолевает крутые повороты серпантина. Особняк, к которому они подкатили, мало отличался от окружающих двухэтажных домов на сваях, прилепившихся к крутому склону. Разве что был покрупнее. Зато вид из него на раскинувшийся внизу Лос-Анджелес должен быть просто потрясающий, подумала Мерри.

На подъезде к дому и вокруг него уже стояло десятка два машин и около полдюжины мотоциклов. Из открытых окон доносилась музыка. Лерой подвел Мерри к входу и, распахнув дверь, пропустил Мерри вперед. Отвечая кивками на приветствия, он провел Мерри в столовую, где высился огромный стол, уставленный бутылками.

– Что тебе налить?

– Шотландское виски со льдом, пожалуйста.

– Держи, – сказал он и передал ей наполненный до половины стакан с виски и двумя кусочками льда.

– Благодарю.

– Только поосторожнее со льдом. У него края острые, как бритва.

– Лерой, сукин ты сын! Привет, дружище!

Лерой представил своего приятеля Мерри.

– Мерри, – сказал он, – познакомься с Джоки Данбером.

– Джоки? – удивилась Мерри.

– Да, на «конце «и», – подтвердил Данбер. – Мамаша, должно быть, упилась до чертиков, когда придумала такое имя.

– Джоки, познакомься с Мерри Хаусман, – прервал его Лерой.

– Хаусман? – в свою очередь переспросил Данбер. – Не сродни английскому поэту, случайно?

– Нет, – улыбнулась Мерри. Данбер восхитил ее.

– Вы тоже позируете? – полюбопытствовал он.