Бесстыдница (СИ)

— Что? — шокировано вымолвил он. Глаза мужчины округлились, и его подбородок дрогнул.

— Иначе как можно объяснить твоё поведение? Оттрахал и бросил? Все вы, мужики, одинаковые, вне зависимости от возраста! — Она повысила голос, и из её глаз брызнули слезы.

— Тшшшш! — прошипел он, закрывая ей рот ладонью.

Глаза Киры были затуманены слезами, поэтому она не видела, как в его взгляде промелькнул неподдельный страх. Кровь отхлынула от его лица. Не дай Бог сиделка услышала хоть слово из того, что та сказала. Надо было выйти с ней на улицу. Дэвид поспешил исправить свою ошибку и, убрав руку с губ девушки, взял её за локоть и открыл дверь. Стараясь не причинить боли, он вывел глотающую слезы Киру на улицу и вышел сам в чем был, не обращая внимания на мороз. Вид скатывающихся по её щекам слез больно резал по его сердцу. Хотелось обнять её и утешить, сказать, что он эгоистичный, ревнивый идиот с невероятным чувством собственничества. Сказать ей правду, что, узнав, что она не планирует расставаться с Вашингтоном, он взбесился. Сказать, что он не сможет видеть её улыбку с фото, где она будет в обнимку стоять с другим парнем, которого наверняка встретит на новом месте. Что он хотел облегчить расставание, которое и без того неизбежно, в первую очередь, для себя самого. Что он хотел встречаться, как все, не боясь показаться на публике, а не прятаться по мотелям. Что хотел бы познакомить её с матерью, когда-нибудь. Сказать, что он не хочет, чтобы она уезжала. Но он не мог. Все имеет свою цену, и это цена искушения, которому он поддался, ответив на её поцелуй.

— Я сказал правду, Кира, — произнес он твердо, чтобы скрыть дрожь в голосе. — Я твой учитель, мы не можем быть вместе. Господи, даже беседуя с тобой сейчас, я думаю о том, чтобы никто из других учеников нас не увидел! — Он тяжело выдохнул, выпуская струю пара. — Так не может продолжаться. Ты еще совсем юная, ты встретишь в своей жизни еще много мужчин…

— Что за хрень ты несешь? — перебила его девушка, утирая слезы красной ладошкой. — Просто признайся, что хотел трахнуть меня, и всё. Как ты сам сказал, «совсем юную».

Чутье подсказывало: скажи он ей то, что она хотела от него слышать, и она отстанет. Конечно, будет ненавидеть его до конца своих дней, а может, и вовсе разочаруется в мужчинах, но оставит его в покое. Но он не мог ей соврать. Он не конченый ублюдок.

— Нет, Кира, это не только секс, — ответил он. — Ты мне нравишься. По-настоящему. Я поддался искушению, но это было неправильно, я должен был сдержаться, как более взрослый из нас и понимающий последствия такого поступка. Но ничего не изменишь… — Дэвид прервался, обратив внимание, как зачарованно она его слушает. — Я вижу, что сделал тебе больно. Прости меня за это. Ты скоро уедешь, и там…

— Тем более, что я скоро уеду. — Девушка положила руки ему на плечи. — Почему бы нам тогда не провести оставшееся время как можно приятней. Ведь ты мне тоже нравишься. — Последнюю фразу она прошептала еле слышно. Но Дейв отпрянул от нее, отрицательно покачав головой.

— Прости. Так будет лучше для нас обоих. — Он тяжело сглотнул. — Иди домой.

С этими словами он зашел обратно в дом. Кира еще несколько минут стояла и смотрела исподлобья на венок омелы, а затем, шмыгнув носом, развернулась и быстро зашагала прочь. Её раздирали разочарование и злость. Вот зачем она позвонила в дверь? Ну какой черт её дернул уйти со своего пункта наблюдения и пойти к дому? Чем плохо было просто сталкерить? Она все шла и шла, не обращая внимания на холод, успокаиваясь. Волна злости отступила, и теперь она могла мыслить ясно.

Он сказал, что «мы договаривались встретиться завтра», чтобы выкрутиться перед домработницей, и это надо использовать. Она ему покажет, какой он идиот, что бросил её. Поддался искушению. Ну что ж, она устроит ему повторное искушение, только теперь она заставит его страдать. Пусть мучается. Ведь он сам её бросил.

***

Кира протяжно выдохнула, как её учили в свое время на классах йоги, чтобы успокоить учащенное сердцебиение. Отступать нельзя. Она нажала на кнопку звонка и поежилась, все-таки, в юбке было чертовски холодно, даже в зимних колготках. Через некоторое время дверь открылась. В этот раз он сам открыл ей. Увидев Киру вновь на пороге своего дома, Дэвид замер и ошарашенно вытаращился на неё.

— Добрый день, мистер Коулман! — бодро воскликнула она, делая шаг вперед, побуждая его пропустить её в дом.

— Зачем ты пришла? — устало спросил он, чувствуя свое бессилие.

— Ну как же? — Голос Киры был полон театрального драматизма. — Вы же сами мне вчера напомнили, что наш урок сегодня.

Мужчина грозно сдвинул брови. «Маленькая бестия, воспользовалась тем, что он сказал, чтоб вновь явиться сюда!»

— Да, конечно, — процедил он сквозь зубы. — Проходите. Можете повесить сюда куртку. — С этими словами он удалился наверх.