Бесстыжая нечисть

Влас немного помолчал. Теперь он разговаривал со мной осторожно, тщательно подбирая формулировки. Это было приятно, что и говорить. Но не мог же он, в самом деле, рассчитывать, что я так легко соглашусь на его условия? Даже интересно, что он предложит следующим? Поклянется, что будет вести себя хорошо? Пообещает больше никогда не принуждать меня к переезду в лес? Однако я слишком плохо знала Власа.

— Ты думаешь, до сих пор я мешал тебе вести расследование? — вдруг спросил он. Я нахмурилась. Какой-то странный вопрос.

— Бывало…

— Так вот, я и не начинал тебе мешать по-настоящему. Но могу начать. Как считаешь, насколько эффективен я буду в этом деле? — В его голосе скользнули какие-то незнакомые нотки.

Я вздрогнула и выпучилась на него.

— Правильно, — кивнул Влас, хотя я не произнесла ни звука. Наверное, он прочитал ответ в моих глазах. — Чертовски эффективен. И совесть меня никогда не мучает. А еще я очень изобретательный. Согласна?

Еще бы не согласиться, блин! На самом деле, я прекрасно понимала, что если Влас всерьез решит воспрепятствовать моему расследованию, то у меня не будет ни единого шанса против него. Вот просто ни единого.

— Это угроза? — спросила я. Голос дрогнул.

— Пока нет. Хочу предложить тебе сделку. Довольно выгодную для тебя, надо заметить. Я буду находиться рядом, пока ты ведешь свое расследование. Помогать не собираюсь, но и мешать тоже. Я хочу иметь шанс за то время, пока ты ищешь союзника еретицы, доказать тебе, что быть такой, какой ты стала, намного лучше, чем обычным человеком. Но предупреждаю: если ты откажешься или будешь скрытничать, убегать, прятаться и вести расследование за моей спиной, то тогда я начну мешать. Без шуток. Поблажек не жди. Я планирую весь отдаться этому процессу. Ну, что скажешь?

— Ты что, волчьей ягоды объелся? — только и вымолвила я, беспомощно глядя на Власа.

— Волчья ягода для меня безвредна. Впрочем, как и все остальные ягоды, а также грибы, — назидательно пояснил леший. — Ну так как, согласна?

— Согласна, — проворчала я. Иметь такого серьезного противника мне, знаете ли, здоровье не позволяет. Особенно сейчас, когда исчезла защита.

— Вот и ладненько, — удовлетворенно кивнул вредный Влас. — Так зачем ты едешь в деревню?

— Хочу пообщаться с банником, — проворчала я, все еще пытаясь осознать, как ловко леший выбил у меня разрешение постоянно торчать рядом. — Он может что-то знать про нашу еретицу. По крайней мере, он на это намекал.

— Ну, вот. Не так уж и трудно быть честной, правда?

Я отвернулась к окну. Из рюкзака высунулась мордочка Хана. Он смерил лешего презрительным взглядом и переполз ко мне на колени.

— Ты все слышал? — мысленно спросила я его.

— Угу.

— Почему тогда не присоединился к беседе? Я думала, ты спишь.

— Не хотел мешать.

— Что думаешь на этот счет?

— Честно? Я не хочу, чтобы ты стала опять человеком. Я не уверен, что это никак не повлияет на нашу связь, — признался Хан. Его слова заставили меня призадуматься.

Остаток пути я смотрела в окно и пыталась предугадать, к чему приведет совместная работа с Власом. Сам же леший, добившись своего, на время оставил меня в покое. Он мурлыкал какую-то песенку себе под нос, с удовольствием поглядывая на меня. Надо сказать, меня здорово смущал этот взгляд.

Сказать, что Лаврентий обрадовался нашему приезду, — это ничего не сказать! Он крепко обнял меня, потом подхватил Хана, тщательно его осмотрел и с удовлетворением признал, что котенок в отличной форме. Добрых слов не досталось только Власу. Однако когда его это смущало? Улучив момент, домовой отвел меня в сторону и поинтересовался, все ли в порядке. Я пообещала, что непременно расскажу обо всем чуть позже.

Визит к баннику решила не откладывать. Разумеется, Влас увязался следом. Даже интересно, пустит ли его банник в свои владения? В прошлый раз, помнится, он пожелал пообщаться со мной наедине.

— Дозволь войти, батюшка, — хором сказали мы с лешим, привычно замерев у двери в баню.

— Входите, — раздался оттуда скрипучий голос.

В этот раз баня выглядела обычно. Ни огромных пространств, ни накрытого к чаю стола. Просто баня, такая, какой я привыкла ее видеть. Дед сидел на полке, а мы пристроились на скамейку. Кажется, дух бани был не в настроении.

— Чего надо? — недружелюбно поинтересовался он. На заре нашего знакомства, еще когда только заварилась вся эта каша с нечистой кровью, я бы испугалась его плохого настроения. В прошлый свой приезд, вероятно, смутилась бы от неласковой встречи. А сейчас не почувствовала вообще никакого дискомфорта, поэтому ответила с той же интонацией:

— А что, чая в этот раз не будет?

Дед от такой наглости поперхнулся и закашлялся. Потом хрипло рассмеялся.

— Не водилась бы ты с лешим, Тонечка. Он на тебя очень плохо влияет. Такая девочка вежливая была, почтительная… когда-то.

Влас хмыкнул.

— Так чего пожаловали? — В этот раз интонация была вполне себе человеческая.

Я сжато поведала ему о своем расследовании (Влас внимательно слушал), а потом напомнила о его же словах по поводу проникновения еретицы в город. Ведь мне же не послышалось? Он такое говорил?