Бестелесные. Добро пожаловать в ад

Тот коротко кивнул, и кабина поползла вверх. Роланд думал было возразить против такой самодеятельности, но взвесив факты, решил, что может так действительно будет проще. В известный только ей момент, Даша сказала мальчику, что они поднялись достаточно. Затем, повинуясь жесту Миши, люк на крыше кабины откинулся. Роланд понял, что кабина зависла практически в самом верху шахты. Одного за другим он подсадил своих маленьких спутников к проему люка и последним выбрался сам. К его удивлению, хотя и небольшому, дети и без него успели найти следующий люк, который вел в техническое помещение. Как только этот люк был открыт, в лицо им ударил необычайно свежий воздух. Позабыв обо всем, они почти бегом помчались по узкому проходу, который привел их к металлической двери, ведущей наружу. Вспомнив инструкции дока Роланд захватил коробочку коммуникатора, лежащую на полке сбоку от двери и наконец выбрался под открытое небо.

Солнца не было видно за нависшими серыми тучами, но и он и дети с удовольствием подставили лица свежему ветру, который так приятно поглаживал кожу. Наслаждаясь свободой, все они прикрыли глаза и замерли на несколько минут.

11. Надежда человечества

Роланд первым пришел в себя. Он оставил детей отдыхать на мягкой траве, укрывшей зеленым одеялом весь холм, на верхушке которого они оказались, а сам отошел в сторонку и зажал кнопку передатчика.

– Это Роланд, не ждали? Да, я жив, здоров и на свободе! – воскликнул он.

На той стороне послышался гул радостных голосов. Кто-то призывал всех к тишине и спустя несколько мгновений раздался голос дока.

– Молодчина, Роланд! Мы так переживали, боялись, что потеряем тебя. Ты не представляешь, что тут вокруг меня творится, все так счастливы, как будто мы войну уже выиграли, – засмеялся он, – Но ведь это почти так, ты, Роланд, наш самый удачный опыт, уж прости, что говорю о тебе не как о личности. Это все потому, что ты – Личность, с большой, мать его, буквы Л! Бесстрашный человек, надежда человечества..

– Не ругайтесь, док, – перебил его Роланд добродушным тоном, – Вдруг дети услышат.

– Что, прости?

– Да, Вы не ослышались, я не только спасся сам, но и вытащил из комплекса всех девятерых детей! – гордо заявил Роланд.

– Роланд, тебя плохо слышно, ты сказал детей? – странным тоном переспросил док.

– Их самых, док. Проект «Цветы жизни», не так ли? Думали я не смогу сложить два и два?

На той стороне повисла гробовая тишина.

– Почему вы молчите?

– Температура?

– Что?

– Проверь показатели температуры тела у каждого ребенка, – отчеканил док. От радостного и мягкого тона не осталось и следа.

Роланд пошел к детям и посмотрел показания каждого из личных браслетов.

– Порядок, док, тридцать шесть и шесть.

– Слушай внимательно, парень, ты может и сложил два и два, но боюсь до конца не понимаешь сути проекта «Цветы жизни». И не думай, что я сейчас начну тебя просвещать. Тебе важно знать одно: ни за что, ты слышишь, ни за что не отходи от малышей дальше, чем на сто метров. Ты понял?

– Что ж тут непонятного.

– Вот и славно, они меня могут слышать?

– Сейчас смогут, – Роланд присел на корточки рядом с детьми и вытянул руку с коммуникатором.

– Здравствуйте, мои хорошие, – медовым голосом произнес док.

– Здравствуйте, доктор Эйдербах, – хором отозвались дети.

– Я очень рад, что с вами все в порядке. Вы наверняка собирались в спехе, никто не забыл свои капсулы пробием?

– Нет, доктор.

– Умнички. Роланд, еще на пару слов.

Док сделал паузу, ожидая пока Роланд отойдет от малышей на некоторое расстояние.

– Слушаю.

– Это очень смышленые, воспитанные и жизнерадостное детки, но ты заблуждаешься, если считаешь их обычными.

– Я видел что они могут, – перебил его Роланд.

– Ты видел далеко не все. Поэтому ты должен пообещать мне кое-что.

– И что же?

– Я уже выслал за вами вертолеты, но они будут только через несколько часов, так что пока Цветы Жизни под твоей ответственностью. И если вдруг ты заметишь, что у одного из них поднялась температура или что кто-то соврал мне и все-таки забыл пробий, тогда ты..

– Пробий? – снова перебил Роланд.

– Препарат понижающий агрессию, они обязаны принимать его три раза в день, – раздраженно объяснил Эйдербах, – так вот, в таком случае от ребенка надо избавиться.

Роланд остолбенел. У него не было сомнений, что он услышал и понял все правильно. Но перспектива расправиться с кем-то из детей просто не укладывалась в его голове.

– Обещай.

– Не могу, – простонал Роланд.

– Не сможешь поднять руку на одного – погибнете все. Выбирай.

– Выберу, если придется, но обещать такого не стану.

– Наивный болван! Неужели всего того, что встретилось тебе в стенах комплекса осталось недостаточно, чтобы понять, что мир изменился? Теперь это жесткое место, не прощающее и капли слабости! А ты все продолжаешь строить из себя высокоморального героя!

Слова Эйдербаха словно пощечина хлестнули Роланда.

– Мы должны оставаться людьми, – тихо, но уверенно промолвил он.

Из рации раздался саркастический смех.