Бестиарий Грейвза (СИ)

Заметки о незаконнорожденном сыне Корвуса Лестрейнджа, поиски которого бесславно закончились в пепелище сгоревших документов за океаном, о чём Грейвзу пришлось сообщить невесте старшего Скамандера, и то занимали куда больше листов, чем записи о знаменитом писателе-магозоологе. Старший брат, с которым Ньют общался крайне редко и без особого желания; невеста брата, с которой писатель был весьма дружен в школьные годы, но затем, после исключения, оборвал всякие связи; мать, которую старался навещать так часто, как только мог, но ничего, что могло бы объяснить его внезапное исчезновение, не сообщал – никто из них не смог сказать Грейвзу ничего стоящего. Коллеги из Министерства и вовсе пожимали плечами, говоря, что практически не видят Скамандера – тот де вечно в разъездах по экспедициям. И Тина, которая, немного посомневавшись, всё же отдала напарнику внушительную кипу писем, которые ей писал магозоолог.

- Ты уверена, что хочешь, чтобы я их прочёл? – глядя на сосредоточенно нахмуренные брови девушки, переспросил тогда Грейвз. Серьёзный взгляд карих глаз был решителен.

- Да, - коротко ответила ему она, всовывая в руки волшебника пухлые истрёпанные конверты. – Может ты увидишь то, что пропустила я.

И Тина не жалела о своём решении. Пожалел о нём Грейвз.

«…Уверен, закаты в чемодане тебе уже порядком приелись, поэтому беру на себя смелость устроить нашу следующую встречу в ещё одном, очень важном для меня месте. Надеюсь, оно не разочарует тебя…»

Корявые угловатые буквы лезли одна на другую, спеша за взволнованными мыслями писателя. Пергамент украшали живописные кляксы и неожиданные закорючки, будто писавший внезапно отвлекался и начинал бездумно чертить на полях бумаги абстрактные линии, а затем, опомнившись, продолжал письмо.

«Август, тот самый невоспитанный авгурей, которому в прошлый раз приглянулась твоя шляпа, тоскливо покрикивает. Должно быть, соскучился по тебе. Хоть я, как специалист, и знаю, что крики эти не предвещают мою скорую гибель, но могу понять тех бедолаг, что придумали это поверье – звучат они действительно довольно зловеще. Думаю, тебе стоит поскорее снова навестить Августа, чтобы он перестал сводить меня с ума своей тоской. И, на самом деле, я тоже очень скуч…»

Жирная подсохшая клякса подозрительного зеленоватого цвета скрыла от взора читающего послание вторую половину слова, но Грейвз чувствовал, что с него и так хватит. Устойчивое ощущение, что он лез сквозь густо росшие колючие кусты, рвавшие на нём не только одежду, но и плоть, добираясь до души, заставляя его обливаться кровью, не покидало его. Шипы были из слов Скамандера, полных яда нежности и надежды. Грейвз прикладывал титанические усилия, чтобы прочесть оставшиеся письма.

«…Нет, ты не права. Нунду принял еду из твоих рук вовсе не потому, что шпротва нравится ему больше мяса диринаров. Это просто смешно, для них нет ничего вкуснее свежепойманного диринара! Я думаю, нунду просто признал в тебе нового члена семьи.

Как тебе новая шляпа?»

Вот откуда это ужасная бордовая безвкусица, вызвавшая у Куинни бурю восторгов в прошлом месяце! Грейвз было подумал, что обладавшая прежде безупречным вкусом младшая Голдштейн внезапно сошла с ума, назвав безобразную новую шляпку сестры «прелестью» и деликатно промолчал, отхлебнув горячего кофе, когда она поинтересовалась, как ему обновка Тины. Это был подарок Скамандера – вот что особенного было в этом нелепом куске фетра!

Грейвз знал, что Тина проводит за работой не каждый вечер и старался сдерживать собственнические порывы и не начинать следить за бывшей ученицей. Она взрослый человек, он уважал её личное пространство, она имела право на личную жизнь. Ему было вполне достаточно того, что они проводили вместе почти каждый день. Пускай и за работой, но всё же…

Теперь он знал, что всё остальное время она проводила с Ньютом Скамандером. И, судя по письмам, куда интереснее, чем с ним.

Грейвз поражался своей выдержке. Очень хотелось отправить всю корреспонденцию Тины в камин, но он каким-то образом сумел сдержаться.

Десять баллов Вампусу, мистер Грейвз!

Однако все мучения бывшего аврора были бесполезны. Тина оказалась права – в письмах не было ни намёка на то, куда мог подеваться магозоолог. Грейвз лишь понял, что случилось нечто воистину ужасное – Скамандер действительно не мог просто так исчезнуть, не поставив в известность девушку. Слишком много чувств он, наверное сам того не желая, вкладывал в эти корявые слова.

Оставался один не допрошенный свидетель в Лондоне, который мог пролить свет на внезапное исчезновение магозоолога - личная помощница Скамандера.

Краем глаза, на секунду оторвавшись от своих записей, Грейвз заметил, что Тина сидела, уперев подбородок в ладони, и не сводила с него внимательного взгляда.

- Я дала тебе выспаться, - растянула она уголки растрескавшихся на холоде губ, но улыбка не коснулась её глаз. – Ты обещал что расскажешь, что именно тебе сообщила Банти.