Бестиарий любви

Я не говорю, что неправа та, кто скажет своему возлюбленному: "Мне нравится, чтобы все почетное и доброе, что сумеете Вы совершить, было совершаемо от моего имени". Он же, со своей стороны, должен сказать: "Дама (или девица), я безо всякого обмана пребываю в Вашей воле". Но сказать: "Милая подруга, я страдаю или даже умираю от любви к Вам; если Вы мне не поможете, то, значит, я предан, и предстоит мне смерть". Боже упаси! раз уж он так раскрыл свои намерения, я ему нимало не доверюсь; но, мне кажется, подобные слова и означают "есть наоборот"; и доверия к такому воздыхателю никакого быть не может.

Я гораздо более уверена была бы в том, кто не мог бы стоящего ничего сказать, в соответствии с природой Обезьяны в обуви. Ибо, кажется мне, те, кто на словах столь страдающими представляются, — это те, кого по праву можно называть Драконами. Так они умеют языком облизывать, что обманывают нас, несчастных, и себе нас подчиняют.

Боже правый! Сколько зла на свете в наше время, и насколько следует остерегаться таковых драконов! Как же я хотела бы, чтобы никто не доверял им, прежде чем они на деле подтвердят свои слова!

СЛОН

Боже! я хотела бы, чтобы все женщины были столь же разумны, как слониха. Я ведь слышала, она весьма опасается дракона, так что когда ей приходит время рожать, она входит в воду в месте возле некоего острова; и рожает прямо там из-за страха перед Драконом.

Ибо я слыхала, что его природа настолько горяча, что дракон сей переносит воду ничуть не лучше, чем огонь. И слониха, чтобы от него спастись, входит в воду. Тем не менее, она не до конца уверена, если рядом нет слона, который с берега способен преградить ему дорогу, если тот захочет все-таки войти [в воду].

Вот и я хотела бы, чтобы все женщины себя хранили так же, как Слониха. Ведь если приходит кто-нибудь, весьма расстроенный, и ему предложат что-то, что он сделал бы охотно и без особого для себя ущерба, сделает он это с удовольствием.[62] Но вот нет таких, которые, веря всему, что ни услышат, молчали бы о том, что видели.

ГОЛУБЬ

Верою клянусь, что то же самое означает Голубь, сообразно с тем, что я слыхала.

Ибо это. кажется, одна из птиц, более всего страшащихся того, что их поймают. А поэтому скажу, что, как я слышала, он чудесным образом разумен и хитер. Ибо, кажется, из-за того, что боится быть обманутым и пойманным, он садится на воду, поскольку вода обладает природою зеркала, и природа эта позволяет голубю заметить, если кто-то замышляет что-нибудь недоброе — сокол или ястреб, или другая какая хищная птица.

Посему нет в мире ничего, столь ценного, как предусмотрительность. Без сомнения, чудная вещь вода, нам дающая такой совет, — как и голубь, научающий нас быть всегда на [поверхности] воды и не бояться ничего. Также и Слониха учит нас быть всегда настороже тем, что опасается проклятого дракона. И, конечно, оба они правы; ибо в самом [деле] есть чего остерегаться. Язык дракона настолько ядовит, что умерщвляет всех, к кому ни прикоснется.

Скажите, мэтр, есть ли подобные драконы вокруг? Я считаю, есть; и известно мне, что те драконы хуже, нежели тот, коего опасается Слониха! Сейчас я Вам скажу, что это за драконы и почему они гораздо хуже. Так же в точности, как выше говорила я о тех, кто прикидывается болящими и умирающими, на уме имея только зло, так, считаю я, и те, кто говорят, что погибают от любви, от нее свободны наравне со мною; я ведь от нее свободна, слава Богу.

И со всею смелостью я заявляю, что они намного хуже, чем дракон. Он ведь отравляет только тех, к кому прикасается; эти же пропитывают ядом тех, кто слушает их злокозненные речи. Им хотелось бы заполучить в свое распоряжение то, что женщине немало навредит. Есть ли здесь еще какая-то [опасность]? Да; если б ее не было, все было бы в порядке. Но дракон, добившись своего, начинает всюду хвастать тем, что добился от такой-то удовлетворения своих желаний. О, проклятый дракон! И взаправду, нет такой жестокой мести, каковая не была бы справедливой в отношении его.

Господи! Что может дальше произойти от такого хвастовства? Может пострадать от этого еще кто-нибудь, кроме обманутой? Да, клянусь Господним именем. Ведь, скажу Вам, вслед за тем как он похвастается, женщина отчаивается и говорит, что поистине она не хочет быть единственной, кого так обманули, -— но идет к другой и помогает сделать так, чтобы и эту обманули; эта же обманывает третью, та — четвертую, четвертая же — пятую.

Все сие показывает ясно пример птицеловов, каковые, изловив обманом несколько птиц, делают из них приманку, за которой следуют другие птицы и также попадаются. И все это начинается с проклятого дракона!