Бестолочь

Прикосновение ее пальцев пробудило в нем смешанные чувства — удовольствие, ненависть и какую-то безнадежную нежность, которую он в себе подавил, едва успев распознать. В эту прощальную минуту ему вдруг захотелось ее крепко обнять, а потом оттолкнуть.

— И еще одно, — произнесла она, вытащив из кармана костюма и вручив ему сложенный листок, — этим двоим мне нужно было завтра звонить. Ты только позвони миссис Филпот и продиктуй номера, а там уж она сама справится.

Она опустила голову, натягивая черную кожаную перчатку, и Уолтер заметил, как на перчатку капнула слеза.

Он с тревогой следил за ней, не понимая, то ли она действительно переживает из-за матери, то ли дело в чем-то другом.

— Позвони, как доберешься. Звони в любое время.

— Разве ты не рад, что избавляешься от меня на двое суток раньше? И нечего зубами скрипеть. Взял бы лучше Элли с собой в Рино.

Она внимательно на него посмотрела и улыбнулась злой вымученной улыбкой, словно задумала все это с ведьмовским расчетом, словно ей наперед было известно, что ему никогда не бывать с Элли, что ему никогда не знать счастья на этом свете.

Она направилась к автобусам, Уолтер с чемоданом пошел следом. Он сжимал ручку чемодана и жалел, что ему не хватает пороха обрушить его ей на голову. Он сунул чемодан к багажу других пассажиров, отбывающих рейсом Нью-Йорк — Питсбург.

— Вид у тебя что-то нерадостный, — весело заметила она.

Уолтер посмотрел на нее со слабой улыбкой, впитывая ее слова. Если возненавидеть ее как следует, подумалось ему…

— Где автобус делает остановки в пути? — вдруг спросил он.

— Остановки? Не знаю. Вероятно, только одну, в Аллентауне. — Она оглянулась все с той же безумной, застывшей улыбкой. — Пожалуй, пора садиться.

Поднявшись по ступенькам в автобус, она пошла по проходу, выглядывая свое место, и заняла кресло в задней части салона, не у окна. Оттуда она улыбнулась ему и помахала рукой. Уолтер приподнял руку в ответ. Он глянул на часы — до отхода автобуса оставалось пять минут; он резко повернулся и прошел в зал ожидания. Ему страшно захотелось выпить, но он с ходу миновал бар и вышел на улицу.

Машину он оставил на стоянке в двух кварталах к западу от автостанции. Вырулив со стоянки, он повернул на восток. Машины шли сплошным потоком. Какой-то автобус выехал на проспект, направляясь к югу. Он не смог разглядеть, тот или не тот. Сохраняя спокойствие, он прополз немного вперед в общем потоке, снова застрял и зажег сигарету. Тут прямо перед ним автобус Нью-Йорк — Питсбург свернул на Десятую авеню, он успел даже заметить в нем Клару.

Когда дали зеленый свет, Уолтер повернул направо и поехал за автобусом. Тот двигался к центру города в направлении туннеля Холланд; Уолтер держался следом — до туннеля и сквозь туннель.

Доеду до Ньюарка, подумал он, развернусь и отправлюсь домой. А в Ньюарке — Мельхиор Киммель. Можно будет разок проехать мимо его книжной лавки. Она, возможно, еще будет открыта. И заказанная книга, возможно, уже пришла.

Но он, не останавливаясь, проследовал через Ньюарк за серым автобусом, напоминающим своей формой огромный хлебный батон. Когда один раз красный свет светофора отсек его от автобуса и тот на несколько секунд скрылся из вида, повернув за угол, Уолтер чуть с ума не сошел.

Вот зажгу сигарету, а докурив — развернусь и поеду назад, внушал он себе.

Наконец автобус выехал на длинную торговую улицу, выводящую за город. Уолтер не отставал.

Интересно, о чем сейчас думает Клара? О деньгах? После смерти матери она получит в наследство около пятидесяти тысяч долларов — и это за вычетом налогов. Есть от чего прийти в хорошее настроение. О нем и об Элли? А может быть, она плачет? Или читает себе «Уорлд-телеграф» и ни о чем таком не думает? Он представил, как она откладывает газету и на минуту закидывает голову назад — она иногда делала так, чтобы дать отдых глазам. Он представил, как его пальцы сходятся на ее худенькой шее.

Какого типа нужна смелость, чтобы убить человека? Какая степень ненависти? Была ли она у него? Не просто ненависть, нет, но особое сочетание сил, из которых ненависть была лишь одной. Другой было помрачение разума. Он же, по собственному мнению, был в целом слишком рационален. По крайней мере, в эту минуту. Будь эта минута вроде тех, когда он хотел ударить Клару… Но он ее не ударил ни разу. Он всегда бывал слишком рационален. Даже сейчас, когда преследует автобус, в котором она едет, и все складывается как нельзя лучше. Как в том самом сне.