Бесценный дар

— Простите меня, пожалуйста. Мне очень неловко. Я не знала, что нам нельзя сейчас плавать, — опустив глаза, робко сказала она.

Ее извиняющийся тон разозлил Стэнли еще больше. Она заставила его почувствовать себя настоящим монстром.

— Вы не должны уходить, — сухо заявил он, бросив принесенное полотенце на один из шезлонгов. — Мне понадобится только одна дорожка. Все остальные в вашем распоряже­нии. Можете продолжать играть с ребенком.

Но Орланда уже вылезла из воды.

— Нет-нет, мы уже закончили.

Судя по воплям девочки, та решительно была не согласна с матерью.

— Продолжайте купаться!

Голос Стэнли прозвучал много резче, чем ему хотелось. Это все потому, что девица смот­рела на него, как на чудовище. Словно он дал к этому повод.

— Нет, правда… — пробормотала она, не поднимая глаз, и начала потихоньку проби­раться к шезлонгу, на котором лежачи их вещи.

Девочка яростно болтала ногами, выгиба­лась, пытаясь вырваться из крепких материн­ских объятий, и на секунду Стэнли показа­лось, что она вот-вот упадет. Он кинулся впе­ред в тот самый момент, как Орланда нагнулась и опустила Камиллу на землю.

Их глаза встретились, и то, что он про­чел в ее взгляде, потрясло его. Девица была в ужасе, она по-настоящему испугалась! Ис­пугалась его!

Стэнли выпрямился.

— Мне показалось, что она упадет, — объяс­нил он.

Орланда тоже разогнулась, продолжая удер­живать девочку за руку, хотя та изо всех сил тянула ее к бассейну.

— Ее зовут Камилла, — вдруг произнесла молодая женщинами так же внезапно переста­ла казаться испуганной. Наоборот, теперь она выглядела разгневанной, как почти все, с кем он общался в последние два дня. — То, что у нее нет отца, еще не означает, что у нее нет и имени.

Стэнли раздраженно тиснул зубы и окинул ее взглядом. Орланда была худой, кожа да ко­сти, и купальник висел на ней как тряпка, которую давно следовало выбросить на помой­ку. Впрочем, возможно, так оно и было. Ста­рый, вылинявший, утративший эластичность, с безобразными коричневыми цветочками на тусклом зеленом фоне.

Пока он созерцал неприглядный наряд, выражение ее глаз снова изменилось. И Стэн­ли узнал его. Это выражение появилось в ее взгляде в тот раз, когда он рассматривал ее, прикидывая, подойдет ли она для его целей. Обида? Нет, униженность.

И еще молодой Гилбрайт узнал и свою ре­акцию на него — то ощущение глубокой не­ловкости, которое пережил днем за рулем «ягу­ара». Ну хорошо, допустил он, девчонка не виновата в том, что похожа на драную кошку. Естественно, у нее нет лишних денег, чтобы купить приличный купальник, который мог бы подчеркнуть какие-то достоинства фигуры, вместо того чтобы свести их на нет. И это от­носилось ко всему ее гардеробу.

Внезапно перед ним мелькнул образ Мар­го, отшлифованной и отточенной дорогими модельерами, парикмахерами, массажистами и маникюршами. Сравнение было убийствен­ным. Стоящая перед ним женщина казалась существом с другой планеты.

Он нахмурился, вспомнив, как Маргарет бросила в ее адрес жестокие слова «дешевая потаскушка».

И снова Стэнли ощутил приступ нелов­кости, на сей раз более сильный. Какое пра­во Марго имела так говорить? Это просто смешно!

Нет, не смешно. Оскорбительно!

Стэнли снова взглянул на девочку, кото­рая по-прежнему прилагала все усилия, что­бы вернуться в воду. Ладно, пусть у нее нет отца, но обвинять ее мать в безответственности совсем не то же самое, что обвинять в про­ституции. Ощущение неловкости и психологи­ческого дискомфорта усилилось.

«Вы не знаете ничего ни обо мне, ни о моей прежней жизни». Утреннее обвинение не первый раз всплывало в его памяти. Конеч­но, слова Марго больно обидели, оскорбили женщину.

Тем временем Орланда подтащила ревущую девочку к шезлонгу, обернула мокрое тельце полотенцем, но та, не переставая рыдать, тут же сбросила его. Однако ее мать проворно вер­нула полотенце на место и сама закуталась в другое.

Наверное, помогло полотенце, скрывшее от глаз отвратительный купальник, или захо­дящее солнце, окрасившее и бассейн, и все вокруг в нежные, теплые тона, но внезапно Стэнли показалось, что Орланда со стройны­ми ногами и руками и гладкой кожей выгля­дит достаточно привлекательно. Да у нее длин­ные волосы, с удивлением заметил он. Хотя она и не распустила их, но, по крайней мере, собрала в хвост, отказавшись от скучного пучка или косички.

Стэнли смотрел, как она привычно поса­дила девочку на бедро. Горестные рыдания уже прекратились, и малышка взирала на Стэнли большими темными глазами. Интересно, гла­за темные, почти черные, а волосенки свет­лые. Как, она сказала, зовут девочку? Камил­ла? Надо постараться не забыть.

Орланда собрала вещи и ушла, пробормо­тав «извините». Малышка — Камилла, сурово поправил себя Стэнли — сжимала надувной круг, словно сокровище.

Он пережил очередной приступ неловко­сти и раздражения. Девчонка, это было замет­но невооруженным глазом, прекрасно прово­дила время с ребенком — Камиллой, снова на­помнил он себе, — а теперь они поспешно направлялись к дому. И совершенно напрасно. В этом не было необходимости. Они не поме­шали бы ему.