Бесцветный

АЛЕКСАНДРА БЫЛА ФЕРМОЙ, ПЕРВОНАЧАЛЬНО НАЗВАННОЙ в честь жены белого человека, который ею владел. Как Софиятаун и другие черные поселки, расплодившиеся в белых районах до апартеида, Александра начала свою жизнь как самовольное поселение, где местные собирались и жили, когда приезжали в Йоханнесбург искать работу.

В Алексе уникальным было то, что тот фермер продал участки земли нескольким черным арендаторам до того, как владение земельной собственностью стало для черных незаконным. Так что в то время, когда Софиятаун и другие черные гетто сносились и перестраивались, чтобы стать белыми предместьями, Алекс боролась и держалась и – отстояла свое право на существование. Вокруг нее выросли такие богатые белые пригороды, как Сэндтон, но Алекс сохранилась. Поселенцы прибывали и прибывали, самовольно возводя лачуги и хибары. Они выглядели, как трущобы в Мумбаи или фавелы в Бразилии. Когда я впервые увидел фавелы в Рио, то сказал: «Да, это Александра, но на холме».

Соуэто был прекрасен, потому что после наступления демократии вы видели, как Соуэто растет. Соуэто стал настоящим самостоятельным городом. Люди переезжали из трехкомнатных домов в пятикомнатные дома, а потом в дома с тремя спальнями и гаражами. Было, куда расти, потому что кусок земли, отведенный правительством, давал место для строительства. Александра не могла этого сделать. Алекс не могла стать больше, потому что была зажата со всех сторон, и она не могла застраиваться, потому что там не было ничего, кроме хибар.

Когда наступила демократия, в Алекс хлынули люди из хоумлендов. Они строили новые лачуги на задних дворах других лачуг, а к задним стенам этих лачуг пристраивались другие лачуги. Здесь становилось все теснее и сдавленнее – почти 200 000 человек живут на нескольких квадратных километрах. И если вернуться туда сегодня, Алекс не изменилась. Она не может измениться. Изменение для нее физически невозможно. Она может быть только тем, чем является.

Глава 16 «Сырный парень»

Мой друг Бонгани был низким, лысым, очень накачанным парнем. Он не всегда был таким. Всю свою жизнь он был худым, а потом ему в руки попал посвященный бодибилдингу журнал, который изменил его жизнь. Бонгани всегда был популярен, но его репутация действительно пошла на взлет, когда он победил одного из самых печально знаменитых школьных задир. Это упрочило его статус своего рода лидера и защитника ребят из тауншипа.

Бонгани был одним из тех людей, которые пробуждают в каждом лучшее. Он был тем другом, который верил в тебя и видел в тебе потенциал, которого не видел никто другой. Вот почему он притягивал такое количество ребят из тауншипов, и вот почему он так притягивал меня.

Бонгани жил в Алексе, но я никогда не приходил к нему туда, пока мы учились в школе, он всегда приходил ко мне домой в Хайлендс-Норт. Я несколько раз был в Алексе, забегая к кому-то ненадолго, но не проводил там много времени. Я никогда не был там вечером, скажем так. Поехать в Алекс днем – это совсем не то, что поехать туда вечером. По этой причине это место прозвали Гоморрой.