Бестужев-Рюмин. Великий канцлер России

Пробыв на мекленбургской службе до 1719 года, он в марте 1720 года выехал в Англию, чтобы сменить там опального резидента Фёдора Веселовского, замешанного в дело царевича Алексея. К резиденту приехал беглый брат-дипломат Авраам, замешанный в дело сбежавшего в Вену царевича Алексея, и Пётр решил немедленно сменить Ф. Веселовского в Лондоне, приказав ему отъехать к датскому двору.

Король Англии Георг I в это время поддерживал непримиримую позицию Швеции в отношении войны, и не совсем ещё опытный Михаил Петрович, ревностно исполняя указания царя, допустил дипломатическую бестактность. Впрочем, бестактностью поступок русского дипломата лицемерно назвали англичане. На самом деле Михаил Петрович действовал в строгом соответствии с дипломатическим этикетом. Дело в том, что король Георг I, грубо нарушив конвенцию, заключённую с Петром I 17–23 октября 1715 года в Грибсвальде, в 1720 году вступил в наступательный и оборонительный договор со Швецией, направленный против России. Бестужев подал английскому правительству соответствующий меморандум, в котором напомнил «забывчивым» англичанам о Грибсвальдской конвенции, присовокупив в нём фразу о том, что политика Георга I шла вразрез с интересами английского народа и что коммерческий интерес Англии требовал её дружбы с Россией. 15 ноября английское правительство на своём совещании объявило дипломата персоной нон-грата и потребовало от него в восьмидневный срок покинуть территорию королевства. В качестве причины такого решения оно объявило, что Бестужев нарушил этикет и подал свой меморандум не королю (который, кстати, был в отъезде), а министрам правительства. Как мы видим, англичане посчитали ниже собственного достоинства выслушивать нотации от какого-там московита и при принятии решения руководствовались не здравым смыслом и не духом или буквой дипломатии, а скорее великодержавной спесью.

Царский резидент 23 ноября удалился в Гаагу и пробыл там до мая 1721 года, пока не получил приказ вернуться в Россию. После заключения Ништадтского мира 1721 года он был назначен министром-резидентом в Стокгольм с жалованьем 3000 рублей. Направляя в декабре 1721 года М.П. Бестужева-Рюмина на важный пост в Стокгольм в только что замирённую Швецию, император Пётр I поставил перед ним следующие задачи:

а) признание Стокгольмом императорского титула Петра I;

б) утверждение риксдагом Ништадтского мира;

в) нейтрализация англо-ганноверской дипломатии.

Кроме того, он должен был попытаться заключить со Швецией договор о военно-политическом союзе. Прощаясь с ним, Пётр сказал: «Желаю тебе благополучного пути и чтобы ты исполнил должность свою как можно прилежней и вернее. Если будешь вести себя таким образом, чего я от тебя ожидаю, то постараюсь о твоём счастии. В противном случае найдёшь во мне не друга, а врага». Потом поцеловал его в лоб и сказал: «Ступай с Богом!»

Ему не удалось удержать шведов от вступления в Ганноверский союз — задача в тех конкретных обстоятельствах, скажем прямо, непосильная, но в остальном он с наказом Петра I справился довольно неплохо. Параллельно он работал над воплощением идеи Петра о наследовании шведского трона герцогом Голштинии Карлом Фридрихом, ставшим сначала женихом, а затем и мужем дочери Петра Анны. М.П. Бестужеву удалось добиться для голштинского герцога титула «королевского высочества» с признанием им права на наследование шведской короны.

Голштинская проблема ещё долго являлась предметом пристальнейшего внимания как России, так и Швеции. Теоретически существовала возможность связать обе страны одной — голштинской — династией, на что сильно уповал Пётр I.

В Швеции М.П. Бестужев-Рюмин выступает как человек, глубоко интересующийся её проблемами. Он устанавливает широкий круг знакомств и контактов и снабжает Петербург важной и актуальной информацией. Его донесения из Стокгольма демонстрируют недюжинный ум, наблюдательность, умение верно оценить людей и их поступки и находчиво воспользоваться складывающимися обстоятельствами.