Беверли Кендалл «Пойманный»| Fashionable Library

— Видишь, теперь ты счастлива, потому что папа помыл тебя, — ласково говорит Митч, улыбаясь Бри. Он натягивает обратно её белые шортики в горошек, после чего поднимает жёлтое платье и шумно дует ей на животик, отчего Бри прыскает и смеётся, пока не начинает задыхаться.

Придвинувшись ближе к открытой двери спальни, я загипнотизировано наблюдаю за взаимодействием отца и дочери, и мой бывший выглядит так, будто делал это — держал, игрался, — с момента её рождения.

Когда я приехала к Диане за Бри, она сказала, что Митч переодевает её наверху. Материнское любопытство вынудило меня подняться и посмотреть на него в действии собственными глазами.

Проведя последнюю минуту за бесшумным наблюдением за ними, я, переполнившись эмоциями, яростно смаргиваю слёзы. А несколько секунд спустя во мне вновь вспыхивает гнев.

Почему он не мог быть таким в прошлом году? Когда родилась Бри? Господи, как же он, наверное, ненавидел меня, раз так долго оставался вдали, ведь очевидно, что он любит и обожает её.

Этот Митч — на которого я сейчас смотрю, — тот Митч, с которым я встречалась. В кого я влюбилась, потеряв голову. И часть меня знает, что в этого Митча будет легко влюбиться вновь.

Но это не может случиться. И не случится.

Не потому что я никогда не дам своему сердцу принимать решения, когда дело касается отношений, а из-за того — какой пример я в таком случае подам дочери? Мама говорит, что ты не можешь быть тряпкой, если только не ляжешь и не позволишь людям топтаться по тебе.

А я не тряпка.

— Эй, ты здесь.

Голос Митча вырывает меня в настоящее, побуждая мои ноги двинуться в комнату.

— Твоя сестра сказала, что ты переодеваешь Бри. Хотелось посмотреть собственными глазами, — шучу я, делая всё возможное, чтобы не показаться излишне любопытной.

Бри как обычно, увидев меня, сходит с ума, и её возбуждённое пыхтение вызывает на моём лице широкую улыбку. Митч усмехается и держит её, пока я, подобравшись к ним, не забираю из его рук Бри.

Мы с Бри обнимаемся и целуемся, как будто не виделись друг с другом несколько дней, а не часов. Я вдыхаю запах детской присыпки и упиваюсь её близостью. Вот она – лучшая часть моего дня.

Когда, наконец, поднимаю глаза на Митча, он смотрит на нас с подавленным выражением лица.

— Она очень похожа на тебя, — мягко замечает он.

Митч не сказал мне ничего, чего я не слышала уже десятки раз, но его слова больше простого наблюдения. Лицо заливается теплом, пока я борюсь с соблазнительным тянущим удовольствием, развернувшимся в глубине моего живота.

— Я её мама, — говорю я, изображая беззаботность, которую и близко не чувствую. Мне неловко от интимности, которая, кажется, незримо окружила нас наползающим туманом.

— Хорошая мама, — заявляет он, опустив взгляд к моему рту.

Окей, теперь мы уже вступаем на запретную территорию. Самое время взять разговор под контроль и дать ему знать, что к чему. Ничего такого не будет, хотя он и смотрит на меня, как будто желает со мной чего-то большего, чем со-партнёрские отношения. Большего в том смысле, который не включает ни грамма одежды, но включает много контакта плоть к плоти.

Нет уж, этого точно не будет.

— Что ж, будучи матерью одиночкой я примерила на себя обе роли. Старалась как могла.

Мой непоколебимый взгляд и бесстрастный голос должны сказать ему о двух вещах: a) я не простила тебя, и b) даже не думай. Наши отношения никогда больше не будут настолько близкими.

Улыбка, только приподнявшая уголки его рта, незамедлительно исчезает, губы складываются в прямую линию, а лицо замыкается.

Хорошо. Он точно понимает о чём я. Если ищет слабого противника, то пускай посмотрит кого-нибудь ещё, потому что я не слабачка.

— Сейчас я здесь, так что можешь оставить обязанности отца мне, — сухо отзывается он.

Я целую Бри в макушку, бросив на него украдкой взгляд из-под ресниц.

— Хм-м. Думаю, время покажет, верно?

Он сверлит меня взглядом так долго, что желание отвернуться становится непреодолимым. Я избавляюсь от необходимости терпеть его напряжённый взгляд, когда Бри принимается извиваться.

— Ну, мне лучше отвезти её домой. — Меня огорчает, что мой голос, как будто растерял половину уверенности, которая была в нём ещё несколько секунд назад. Я отворачиваюсь и быстро иду к двери.

За всем следует пять самых неловких минут в моей жизни. Не говоря ни слова, Митч следует за мной в переднюю часть дома, где я собираю вещи Бри и прощаюсь с его сестрой.

Я уже получила передышку? Нет, из-за моей непреднамеренной стервозности, он провожает нас к машине, где как-то ухитряется взять на себя задачу пристегнуть Бри в её кресле. Митч целует её на прощание и к тому времени, как он закрывает заднюю дверь, я уже сижу за рулём с включённым кондиционером и радио, на котором играет «Дом» Филлипа Филлипса. Но вместо того, чтобы отойти от машины, он стучит в окно.

Ой-ой. Не хочется, но я жму на кнопку, опуская его.

— Что такое? — спрашиваю я, стараясь говорить небрежно.

Он дёргает подбородком в сторону дома, и я снова оказываюсь под его пристальным, зеленоглазым взглядом.