Beyond the walls of Belivouc / По ту сторону стен Беливука (СИ)

Ночь медленно опускалась на тенистые насаждения леса, создавая густой сумрак. Птицы плавно, одна за другой, замолкали, будто предвещая ненастье предстоящей ночью. Обычно такое происходило перед грозой, но неприятное чувство тревоги не покидало Гермиону.

Грейнджер медленно принялась снимать с себя одежду в тот момент, когда в палатку залез Драко.

— Малфой! Ты тут не один! — вздрогнула от неожиданности девушка, и укуталась пледом.

Драко подошел к своей лежанке, и раздевшись нырнул под теплое покрывало.

— Ночь будет холодной, Грейнджер, — заметил он, намекая Гермионе на то, что бы она шла спать к нему. Но та лишь поерзала на месте, делая вид, что вовсе его не слышит.

Через несколько часов, она вновь проснулась от ужасного холода, который разлился по всему тенту.

— Черт, Малфой, это невыносимо! — она встала и бесшумно перебежала на другую сторону палатки, — подвинься! — девушка пнула его ногой в бок и попыталась пристроиться с краю.

— Грейнджер! Вот нельзя это было сделать тогда, когда я предложил это?! — возмутился юноша, неохотно двигаясь в бок. Гриффиндорка легла рядом.

— Сколько нам еще идти? — поинтересовалась та.

— Не долго.

Гермиона выдержала долгую паузу, прежде чем снова обратилась к Слизеринцу.

— Малфой, скажи мне, — она повернулась к его лицу, — отец дал Непреложный обет МакГонагалл в тот день?

Парень молча смотрел на нее в полумраке. Он знал, что рано или поздно она снова спросит об этом. Он прекрасно знал, что она подслушивала разговор отца и МакГонагалл в тот день, перед распределением в Беливук. Но говорить на эту тему он хотел меньше всего на свете, тем более с Грейнджер.

— Малфой, ты ответишь мне? Ты спасал меня только потому, что отец дал обет— требовательно спрашивала она, но блондин не желал вымолвить и слова. — Драко?

Гермиона слегка приподнялась и впилась в него своими глазами.

— В чем дело? Почему Хойт настроен против тебя? — она не унималась, тем самым раздражая находящегося рядом Малфоя.

Драко повернулся к ней, и уставился на ее силуэт.

— Ты не прекратишь меня спрашивать об этом? — выдержав долгую паузу наивно спросил он.

— Нет не прекращу, потому что для меня это стало важным вопросом.

— Да с какой стати? Спи давай! — сокрушился парень.

— Это не важно. Ну… просто теперь это многое определяет, — неуверенно выдала она.

— Определяет что?

— Прекрати! Ты уходишь от ответа!

Он лежал вплотную к ней, безмолвно, разглядывая в полумраке очертания ее едва видимого лица.

— Драко, так непреложн…

Юноша, желая заткнуть ее, резко припал к ее губам, потянув ее на себя. Конечно он понимал, что имела ввиду Гермиона, заикнувшись о непреложном обете, о том, что он мог что-то определять.

Он давно заметил как она поглядывает на него, и поначалу ему абсолютно не было до этого никакого дела.

И они слились в долгом поцелуе, плавно поигрывая друг с другом. Они оба чувствовали, как запреты, с каждой секундой медленно стирались в их головах. Как вопросы сами собой уходили куда-то в небытие.

— Драко… — прерывистый шепот вырвался из груди, возвращая на секунду в реальность. Он разорвал мучительно долгий поцелуй и заглянул в ее глаза, пытливо вглядывающиеся в его лицо.

— Хочешь, чтобы я снова прекратил? — хрипло выдохнул он.

Гермиона неуверенно мотнула головой, нет, теперь она вовсе не хотела, чтобы он останавливался. И Малфой жадно припал к ее аккуратной груди, целуя ее, и заставляя тем самым содрогаться все ее тело, наполненное сладкой истомой. Она поплыла в его необузданной страсти, забывая абсолютно обо всем на свете.

Гермиона чувствовала, как приятное ощущение тепла раскатывается где-то внизу живота, и все ее тело нагло требовало кульминации.

Драко поднялся над ней, возвышаясь в тусклом лунном свете, пробивавшемся через небольшое окошко палатки.

Весь он горел от сводящего с ума желания вкусить эту девчонку. Он вновь принялся щедро одаривать жгучими поцелуями нежную кожу Гриффиндорки, попутно лаская ее тело тонкими пальцами.

— Драко… — прерывисто дыша прошептала Гермиона, — Драко… стой…

Но он был неподвластен. Словно лишившись слуха, он не обращал внимания на то, что она взывала его укротить свой пыл.

Он содрогался над ней, весь изведенный, не желая останавливаться ни на секунду. Юноша скользнул ладонью по ее бедру, неторопливо подбираясь все ближе к самому желанному месту. Он играл с ней, проверяя ее реакцию. Теперь же каждый его жест был продуманным и плавным, чтобы не спугнуть невинную жертву.

— Драко… постой… — вновь прошептала девушка, чувствуя, как его пальцы касаются ее.

Малфой продолжал целовать ее губы, в надежде, что она замолчит.

Вся она напряглась и подтянулась в тот момент, когда Слизеринец аккуратно отодвинул ее кружевное белье, продолжая дразняще поигрывая пальцами.

Он проник в нее, последовательно вводя их один за другим и чувствуя, насколько она стала влажной. От всего этого у него самого пошла голова кругом, и не сдержавшись, стон непроизвольно вырвался из его груди.

Он высвободил разгоряченную плоть и судорожно приподнял Гермиону за бедра, потянув ближе к себе.