Без чувств, без эмоций, выжить (СИ)

— Эта машина оформлена на него. Вот, — вынув из бардачка копию паспорта Ганса, некогда бездомного нищего, теперь коридорного в отеле, а ещё некогда, но, возможно, давно физик — ядерщик, судя по той информации, которую мне удалось раздобыть по той базе, что вскрыл сам же Альфред.

Дрожащими руками, разглаживая листы, он всматривался в серые оттиски.

— Что ж…

— Некоторая одежда и сумка с проводами.

— Хорошее наследство. — Усмехнулся Альфред.

— Где ты остановился?

— Я уже сменил три отеля.

— Ты знаешь, кто это?

— Откуда? Мне позвонили из лобби. Я ему всегда денег оставлял сверх платы за номер. Вот, он и набрал.

— Это, Интерпол.

— Нет, совсем нет. Они говорили явно на арабском.

— Арабском? — Меня обдало жаром.

— Ну, на каком-то… — Развёл руками. — Я же не знаю, но это не австрийцы точно.

Не стал напоминать про того, кому я продал флешку, про того, кого сам же Альфред прозвал шейхом, но как он сам о нём не вспомнил.

— Почему ты сказал именно на арабском? — Спросил только когда мы уселись на кровать просторного номера с высокими потолками и почти полным аскетизмом. Здесь даже кресел не было. Узкий стол на ширину подвешенного на стену телевизора, придвинутое офисное кресло и через метров пятнадцать громадная кровать с очень низкими прикроватными тумбами. Никакой логики или эргономики. Пришли два человека в комнату, сели на белоснежное покрывало, свесили ноги и даже до тумбочки не дотянуться.

— Они были, ну… — он подбирает слова. — восточные?

— Восточные?

— Я видел толпу мужиков в лобби, и ещё на парковке возле отеля.

— Они были ну… — нахожу в переводчике слово «тюрбан».

— Нет, — он впервые улыбнулся. — Они были с чёрными стрижеными бородами.

Мы оба рассмеялись, но этот смех был настолько звонким и наигранным, столь же, как и желание смеяться.

— Твои деньги. — Выкладываю конверт.

— Неплохо. Хватит на… — Он начал оглядываться.

— Можешь не говорить.

— Я планировал уехать в Каир, оттуда на Сомали и ждёт меня затем Мадагаскар.

— Грандиозный план. Надеюсь, не вплавь?

— Ты куда поедешь?

— У меня есть несколько заманчивых предложений.

— Руки и сердца?

— Это было бы не заманчивым предложением, а предложением о хирурга. Вот, вам новое сердце, рука в подарок, вам левую или правую поменять?

— Может, приедешь в Мадагаскар?

— У меня здесь ещё дела.

Время шло, и мы оба тянули с тем, чтобы расстаться. Ещё несколько месяцев назад каждая встреча с ним была чудовищным испытанием, сегодня рядом с ним у меня ощущение спокойствия и хоть какое-то ощущение безопасности. По крайней мере, информационной безопасности.

Мы вспоминали первые встречи и говорили те гадости, что думали друг о друге. Думаю, сейчас мы оба деликатничали в выражениях, я точно это делал. Не скажу же, что считал его ненормальным маньяком — параноиком. Особенно когда он затаскивал меня в душ, зато теперь мы даже спокойно моемся в одной душевой без смущения.

Утром мы уже оба не спали несмотря на то, что легли в три ночи.

Купив завтрак, вернулся в студию, отмеряя последние три недели до завершения всего этого, но знать бы что всё завершиться, куда гораздо раньше.

Всю неделю мы снимали трансляции, вечерами я уходил в отель к Альфреду, который так и не уехал в ожидании нужных документов. К полуночи я возвращался в студию, студент затягивал меня через окно, и оставшиеся две недели представали мне какими-то мучительными.

Ситуация подтолкнула меня сама к действию.

«Нажать красную кнопку»

Олег появился впервые с похорон. Мы встретились у меня в комнате и это тоже в первые за всё время. В холле были охранники, в студии шли трансляции, единственное укромное место было моя спальня. Серб вручил увесистые конверты с бонусом за работу и деньги на зарплату актёров. Прошлые привозил Родион, угрюмый и насупившийся, словно давал деньги в долг.

— Как-то рано конверты с зарплатой? Сегодня четверг, а не понедельник.

— По пути было. — Сказал он натянуто. — И ещё я заберу те. Ну, те, что давал на хранение.

— Решил купить сейф?

— Наш спонсор сдался, — ухмыльнулся он довольной физиономией. — Завтра сделка. Это вот как раз нужно будет. — Помотал он только что взятыми конвертами. — И студия моя.

Не стал уточнять соотношение, кому и какой доля из них достанется, но Олег улыбнулся, уточнив, что теперь студия целиком его, так что теперь ясна гримаса Родиона.

— И что спонсор? — Не удержался, чтобы не скрестить руки на груди.

— Вроде собирается сваливать.

Мне в голове нажали громадную красную кнопку взрыва. Он уедет и что? Что делать? Опять его ловить, искать по всему миру. Наверное, ощущая моё потерянное состояние или просто потеряв теперь интерес, но Олег откланялся, спрятав поглубже конверты. Не было привычного ужина, не было «посидим немного в баре». Оставив на кровати конверты раза в три, а то и в пять тоньше тех, что спрятал в своём портфеле. Пара мгновений и визг протекторов под окном.