Без чувств, без эмоций, выжить (СИ)

— Звони, — крикнул голос и это был третий охранник.

— Давай звони. Звони своему боссу. Василий, давай! — Кричал я в голос. — А тебе бита зачем? Заткни этого урода.

Павел со всей свой силой почти двухметрового двадцатипятилетнего детины приложил биту в тело охранника да так, что тот с диким воплем согнулся и заскулил. Кто-то из девочек завопил в голос. Василий было дёрнулся.

— Стоять, урод. — И я выстрелил ещё раз в воздух. — Звони.

Его руки заметно дрожали. Он что-то набрал на телефоне и приложил к уху, затем ещё раз. И опустил.

— Звони, Олегу! Продюсеру. Давай. — мотнул я пистолетом.

Охранник покорно поднёс ещё раз телефон к уху.

— Здравствуйте, тут… И… Но… Это… Понял…

— Ну, что? — Выпалил я с нескрываемым злорадством, когда тот опустил руку.

Мужик стоял молча и смотрел на меня с той же нескрываемой ненавистью, что и я на него. Тот, что с разбитым лицо, пошатнулся рядом.

— Уберите его. Егор, Рома, быстро.

Парни почти бегом подхватили охранника, утаскивая в толпу. Дальше все уже начали оживать, с остервенением некогда весьма мирные порноактёры вдруг стали прямо героями боевика, протащив бельевую верёвку из бойлерной, двоим пострадавшим связали руки, затем была очередь Василия, парни скрутили его, не стесняясь в выражениях и действиях. Не обошлось и без женской мести, когда Василий было дёрнулся, бойкая блондинка Оксана кулаком мотнула ему в лицо, аккурат попав в челюсть и не проронив ни звука от боли в кулаке, смачно харкнула ему в лицо, то осклабился и что-то рявкнул, как тут она огрела его бутылкой по затылку, разметав стёкла по полу.

Пока происходила наша потасовка, оставшиеся дамы сбились в углу.

— Четвёртый сбежал. — Валентин, это милый щуплый парень вошёл в раж и, побежал уже было, пленить оставшегося, но тот отпер дверь ключом и уже был таков.

— Николай? — Пока половина нашей «дивизии» была со связными пленными охранниками, мы отправились в подвал. Николай был весь в потёках крови, и связан куда серьёзней, чем мы сделали это с охраной.

На улице было видно, что у него рассечена бровь и пошёл отёк на глаз.

Охрану заперли в подвале в том же самом подвале, а все занялись срочным сбором вещей.

Все паспорта были в сейфе на месте, здесь же были конверты с деньгами. Вынув пачку евро, из купюр по пятьсот евро, поделил ровно на десять актёров, оператору и коменданту отсчитал ещё по десятке. Люди были явно удивлены наличию денег, на которые они уже не рассчитывали. Хотя на счёте компании уже не было ни единого цента, Олег всё вывел несколькими часами ранее, а из-за потасовки внутри студии, никаких трансляций не было.

Вместе с деньгами банкира, у меня оседала на руках солидная сумма, поэтому, вынув из конверта, что дал мне когда-то Олег, ещё одну пачку раскидал на всех. Под матрасом были деньги от араба. Почти полный рюкзак.

— Прости, — долговязый оператор появился в дверях моей комнаты. — Это тебе.

— Что это? — У меня на ладони лежала флешка.

— Прости, но я часто фотографировал тебе, пока ты не видел, тут много… прости, но…

— Спасибо Никита, — я обнял парня, притянув его за плечи. — Уезжай сразу в Лондон. — Во мне боролись чувства зависти и к его возрасту, незапятности души и в то же время восхищение, тем насколько двадцатилетний парень при такой наивности и простоте может быть талантливым и морально стойким.

— Почему?

— Так будет лучше. — Чуть помедлив, заглянув в его глаза, добавил. — У тебя впереди ещё вся жизнь. Не трать ни одного дня понапрасну.

— Неизвестно, лети отдельно. С этой компанией, может ещё что-нибудь случится. Лучше лети один. Так всегда надёжней.

— Хорошо.

— А как виза будет заканчиваться, пойдёшь в полицию и скажешь, что не можешь возвращаться обратно, потому что гей и в России твоей жизни угрожает гомофобия.

Парень смущённо заулыбался.

— Может, я и на самом деле гей. Я уже не знаю.

— Ну, с этим ты сам разберёшься. Вот, возьми ещё. — Я сунул ему в руку ещё стопку евро, которые оставались в конверте расходы студии. Там было тысяч пятнадцать — двадцать, что немалые деньги.

Парень было открыл рот что-то сказать.

— Бери, неизвестно когда тебе ещё так повезёт. — И снова обнял его. — И никого не жди, уходи сразу, как соберёшь вещи.

Раздав паспорта и деньги, собрав всех на террасе под чернильным небом, освещённые всё теми же крупными лампочками гирляндами, мы стояли все словно спринтеры после длительного забега. Сказав лишь пару слов, что жаль, что всё так завершилось и было интересно с ними работать, я не лукавил в этом. Это лишь обрывки — жизни, такие нелепые и скудные, но всё же это было и с каждым из них у меня были какие-то свои взаимоотношения.

Договорились, что дверь в подвал откроют и выпустят охранников восвояси, никому трупы в подземелье не нужны.

Машина смотрела на меня покарябанной и жалобной мордой, растрескавшееся стекло с одного края свисало. Отогнав, мою верную за эти полгода любимицу на другую сторону улицы, тщательно вытер всё внутри, что мог трогать. Ещё раз опрыскал спреем и написал Гансу о том, что машину угнали и она разбита.