Без чувств (СИ)

Я не приемлю жестокости. От страха начинают трястись руки и губы. Хочется закрыть глаза и промотать наперед особо кровавые события, а потом забыть, будто страшный сон.

— Пусти его! Мир, не трогай! Какого чёрта ты приперся? Ты здесь даже не живёшь! — во все горло вопит Янка.

Мне до боли ее жаль — такое разочарование в любимом парне, что даже сердце сжимается.

Арсен поднимается с пола и снова хамит. Ратмир хватает его за шиворот и целенаправленно ведёт к выходу. Тим пытается разнять, а кто-то из левых парней вмешивается, и на веранде творится такая неразбериха, что голова идёт кругом.

— Даш, Дашка… Мир его убьёт. За что?.. Скажи, пусть хотя бы не сильно, пожалуйста…

Близняшки вцепляются в руки подруги и, как могут, утешают. Не знаю, чем я руководствуюсь, но отрываю приросшие ноги от пола и двигаюсь в самый эпицентр событий под отборный мат и беспрерывно звучащую музыку.

— Ратмир, не трогай его, — осторожно задеваю локоть Янкиного брата.

Когда он оборачивается, меня едва не уносит ударной волной от бешеной энергетики и дикости. Во взгляде Мира бурлят ярость и агрессия, а ещё море адреналина и нерастраченной злобы, что прошибает и пронизывает насквозь.

— Блядь, не мешайся…

Я одергиваю руку. Ратмир отворачивается и продолжает волочить сопротивляющегося Арсена.

— Сестра тебя не простит…

Вижу, как под обтягивающей футболкой напрягаются плечи. Инстинктивно отступаю на два шага назад. Я сделала всё, что могла. Остальное — Арсен заслужил.

— Исчезни, Даш, — выплевывает Мир, завершая начатое.

Глава 11

***

— Он взял и испортил мне праздник!

Мы с Яной сидим на закрытой веранде и пьем шампанское. Честно говоря, алкоголь уже не лезет, но я обещаю себе, что это точно последний бокал. Самый-самый. В честь подходящего к завершению сложного дня.

За окном запускают салют.

Яркие разноцветные искры красиво рассыпаются по небу и вызывают секундный восторг, а затем так же быстро гаснут, как и настроение.

Последние гости разъезжаются по домам и выражают наигранное сочувствие, подходя к Янке и подбадривая, но по факту, за стенами особняка первыми же и понесут сплетни в массы. Только и успевай отбивать.

Но это будет потом. Сейчас — атмосфера испорчена в хлам. Именинница в слезах и с красным лицом, что, в целом, неудивительно.

— Зато запомнилось, Ян. Точно на всю жизнь.

Я пытаюсь пошутить, хотя в моменте получается не очень. Зная характер подруги — жду, что та вспыхнет, будто спичка, но этого не происходит. Янка непривычно апатична и расстроена. И я не знаю, чем мне ещё помочь, кроме как просто находиться рядом.

— Думаю, твой брат хотел как лучше, — осторожно произношу после минутной паузы.

Подруга ставит пустой бокал на пол и опускает голову на мои колени, сворачиваясь клубочком. Я — мягко пробегаюсь кончиками пальцев по гладким волосам.

— Можно было иначе, Даш. Не так кардинально. Не позорить Арсена, а спокойно попросить убрать кокс и по-тихому поговорить…

Можно было по-разному, да. Но какой смысл строить предполагаемые варианты развития событий, если они уже произошли?

Больше не пытаясь сказать и слово в защиту Ратмира, откидываюсь на спинку дивана и выслушиваю причитания Янки. Это именно то, что в данный период ей нужно. Чтобы кто-то помолчал и выслушал. И мне не трудно, правда. Несмотря на то, что я не со всем согласна.

— Не думай, Сеня нечасто употреблял — я бы не стала связываться с законченным наркоманом.

Возможно, со временем подруга поумерит свой пыл, перестанет злиться и осознает, что такие методы были лучшими из возможных, а пока — Янка слишком расстроена и по уши влюблена в подонка, чтобы трезво оценивать ситуацию.

— При мне — раз. Говорил, что секс под кайфом круче, ну и ощущения — бомбовые. Но меня никогда не уговаривал попробовать. И денег на дозу не просил.

Оправдания откровенно слабые, потому что, по сути, не имеет значения количество употреблений. Янка не дура. Видит и чувствует, потому что тон не такой воодушевленный, как в самом начале. Запал защищать — угасает.

— Как думаешь: Сеня позвонит или это конец?

От услышанного — передёргивает. Я укоризненно качаю головой и шумно выдыхаю.

— А ты бы хотела?

— Не знаю. Сегодня я посмотрела на него под другим углом, и мне это не совсем понравилось, но всё равно тянет.

В гостиной до сих пор возится персонал, убирая грязную посуду и двигая мебель. Мир тоже где-то там. Расплачивается за фейерверки и кейтеринг.

Я пригубляю шампанское, пытаясь стереть из памяти брошенные на эмоциях слова. И не могу. Опять негодую.

Какого чёрта? Мы договаривались, что не пересечёмся. Всех всё устраивало. Я пришла на праздник с чётким убеждением, что Ратмира не будет. Так почему же раз за разом нарываюсь на грубость?

— И всё равно мой брат — мудак, — заключает подруга. — Вечно ему неймется. Тоже мне, блядь, папочка. Самое обидное, что такое отношение было и в десять, и в пятнадцать лет, но сейчас-то я давно совершеннолетняя!

Янка болтает и болтает, но вскоре начинает открыто зевать, а я делаю новый глоток шампанского, ощущая, как колючие пузырьки приятно щекочут горло.

— Тусил бы себе в городе. С Анькой… Или как там её?