Без чувств (СИ)

Обойдя барную стойку, Авдеев набирает воду и возвращается к кровати. Несмотря на то, что несколькими минутами назад я лежала перед ним полностью обнажённой и это казалось логичным и правильным, сейчас — при свете люстры, хочется незамедлительно прикрыться.

Обхватив стакан двумя руками, жадно глотаю. Словно это самое вкусное, что я когда-либо пила.

На часах второй час ночи. Сна ни в одном глазу. Всё потому, что адреналин до сих пор шпарит максимальными порциями.

— Спасибо, — тепло улыбаюсь. — Что-нибудь ещё предложишь?

Я перебиваю собственное волнение шуткой. Кажется, что удачной, но, такое ощущение — только для меня.

Плыву взглядом по безупречному телу, мускулистому животу и жилистым рукам. Останавливаюсь на тёмной дорожке волос, ускользающей под резинку шорт, нервно сглатываю и в красках вспоминаю.

— Например? Денег? — хмыкнув, спрашивает Мир. — На спонсора, как видишь, я не тяну.

Кровь стремительно приливает к лицу, уголки губ опускаются вниз, а унижение обхватывает мерзкими щупальцами и тянет за собой ко дну.

Хочется немедленно провалиться сквозь землю. Только бы не быть здесь.

Поднявшись на ноги, хватаю скомканное платье и прикрываюсь. Колени пружинят, голова идёт кругом. Больше от эмоционального потрясения, а не физического.

Стараюсь не смотреть на постельное белье, но алое пятно прямо по центру привлекает внимание.

А ты чего хотела, Даш?

Признаний? Клятв? Вот так сразу? Только за то, что была целкой?

— И правда. Что у тебя брать? За бой — и тот не заработал, — вздёргиваю плечами.

Делаю решительный рывок в сторону входной двери, ощущая, как ком в горле становится больше.

Чёртовы деньги вызывают тошноту. Липнут к телу, будто грязь. Я от тех, что лежат в кармане плаща, до сих пор не отошла…

Мир хватает меня за запястье, но я успеваю выдернуть руку. Щёки горят. В висках давит и пульсирует.

— Блядь. Да я же пошутил, дурочка.

Ничего не слыша из-за странного писка, пошатываюсь и пытаюсь надеть через голову платье. И уехать отсюда — как можно скорее.

Я ойкаю, когда крепкие руки оплетают меня где-то под рёбрами и прижимают к разгорячённому телу.

Путаюсь в ткани. Несдержанно ругаюсь и брыкаюсь.

— Пусти, пожалуйста.

Над виском раздается смех. При других обстоятельствах я бы посмеялась и сама, но сейчас отчего-то не получается.

— Я пошутил, слышишь?

Басит хрипло и низко. Гладит пальцами ложбинку груди. Мне правда неприятно и обидно. Плакать хочется. Не могу сказать, что я по жизни сентиментальная, но Ратмир раз за разом бьёт прямиком под дых.

— Тупая шутка. Не смешно.

— Вырвалось, Даш, — так же весело отвечает.

Я понимаю. Сложно переключиться по щелчку пальцев, когда трахаешь дочь шлюхи, хоть и девственницу. И хочешь, и нравится. Но подспудно ждёшь, что она сходу назовёт ценник.

Так это работает в голове Мира?

Мужские пальцы нежно и совершенно ласкают. Съезжают ниже — к животу и бёдрам. Рисуют невидимые узоры и зигзаги.

— Можно мне в душ?

Чувствую, что по-прежнему улыбается. Уверена, если бы я обернулась, то увидела бы озорной блеск в глазах.

Но я не делаю этого.

Освобождаюсь, прижимаю платье к груди. Пячусь в сторону ванной комнаты, искреннее сожалея о том, что не взяла из автомобиля рюкзак, в котором лежит комплект сменных трусиков.

Закрыв дверь, облегчённо выдыхаю.

Зрачки бегают. Волосы растрёпаны. Шея покрыта пятнами от натёртой щетины, прикусываний и поцелуев.

Переступив бортик ванны, настраиваю воду. Смываю пот и запах. К чувствительной коже между ног не притрагиваюсь. Там всё опухло и болезненно тянет. Впрочем, другого и не стоило ожидать, учитывая размеры Ратмира, его темп и запал.

Я прикрываю глаза, поливая тело и постепенно расслабляясь. Вопреки всем минусам — плюсы перевешивают.

Знала же, на что шла. Не строила воздушных замков. Не верила в совместное будущее. Тогда почему столь остро реагирую?..

Дождавшись момента, пока вода из светло-красной не станет прозрачной, открываю гель для душа и вдыхаю уже знакомый запах.

Слышу щелчок дверной ручки. Вздрагиваю и быстро возвращаю гель на полку. Так, будто я его украла.

Мир врывается в помещение вихрем. Раздевается догола, переступает бортик. Закрыв слив, переключает рычаг из лейки на кран. Сев на дно ванны, мигом утаскивает меня за собой.

Трясёт не по-детски, хотя в комнате поднимается пар, а зеркало потеет.

Я опускаюсь лопатками на крепкую грудь. Чувствую эрекцию, упирающуюся в позвоночник. Опять? Или член не опадал вовсе?

Кладу руки на мужские колени, будто на подлокотники. Свои ноги выпрямляю и подставляю под бьющий поток воды.

— Даш, останешься на ночь?

Ратмир прижимается ко мне щекой. Дышит нервно. Его сердце колотится.

Я поворачиваю голову и вскидываю взгляд.

Теплая влажная ладонь обхватывает горло. Мир бодает лбом мой лоб и, прикрыв глаза, скользит губами по моим, вызывая лёгкую вибрацию внизу живота.

— Извини. Останешься?

Я вспоминаю, как Янка твердила — её брат никогда не признает собственную неправоту. Слышу обратное. Таю. Сдаюсь. На самом деле я давно соглашаюсь, но внешне до последнего сопротивляюсь.

— При одном условии, — тихо шепчу. — Позволишь долечить тебя?