Читаем Без фильтра. Ни стыда, ни сожалений, только я полностью

Затем я заставила себя взять паузу и выждать год, прежде чем сделать третью (как же тяжело далось ожидание!). Когда, наконец, этот момент настал, а терпеть уже не было сил, я как раз завершила свою работу в фильме «С любовью, Рози». Во время съёмок в Дублине я прочла прекрасное стихотворение Элис Уокер, и его название, «Природа этого цветка — цвести»[4], глубоко затронуло меня. Мне захотелось обыграть это название и изобразить настоящий цветок, изначально решив, что это будет лилия. Но потом я передумала в пользу британской розы, потому что она перекликалась с именем Рози — так звали мою героиню в фильме. Слова, написанные моим почерком, образовывали стебель цветка, и ещё я добавила один опавший лепесток, символизирующий, что я могу быть такой же нежной, как он, но в то же время сильной и выносливой, как сама роза. Я решила набить эту татуировку на ноге, потому что с такого ракурса на неё легко посмотреть и вспомнить её значение. Ещё такое расположение казалось правильным как с физической, так и с эмоциональной точки зрения — ведь в этой цитате говорилось о росте, процветании и предназначении.



Четвёртая тату начинается на моём левом боку и заканчивается под левой грудью. Это изображение маленькой феи-балерины, сидящей на луне и дующей на одуванчик, парящие семена которого складываются в цитату американского поэта Джеймса Бротона: «Истинная нежность не в хрупкости»[5]. Образ балерины связан с моей любимой бабушкой Джейн, которая была признанной профессиональной танцовщицей; луна знаменует собой фразу, которую я повторяла своим родителям: «Я люблю тебя больше, чем расстояние до Луны и обратно»; одуванчик символизирует заветное желание, отправленное вселенной в надежде, что когда-нибудь оно сбудется; сама же цитата напоминает мне о том, что, будучи нежной, утончённой и чувствительной, можно быть одновременно сильной и несгибаемой. Я могу быть кем угодно. Я разная. Каждый день я смотрю на эту татуировку, чтобы лишний раз сказать себе, какая я живучая и сильная, особенно в трудные времена.


Зажигаем с Доем, по татушке за раз


Во время съёмок в фильме «Окча» в Южной Корее весной две тысячи шестнадцатого года я узнала, что татуировки в Сеуле не то чтобы считаются противозаконными, но чтобы использовать иголки для нанесения татуировок, человек должен быть лицензированным врачом. Неудивительно, что татуировки там, по большому счёту, делаются подпольно. Конечно же, это стало моей целью. Я нашла потрясающе талантливого художника по имени Дой, чьи работы были просто невероятными, а тонкие линии и деликатность исполнения очень подходили к уже имеющимся у меня рисункам. От его пронизанных эмоциями эскизов захватывало дух, и я сразу поняла, что именно он должен набить мне татуировку в память о моём путешествии. Вместе с другом я отправилась в его мастерскую, которая разительно отличалась от всех остальных, где мне довелось побывать. Вместо толпы людей, громкой музыки и обилия кожаной мебели здесь были зажжённые свечи, много дерева, тишина и покой — но лишь до тех пор, пока мы не добрались до стереосистемы и не врубили музыку, чтобы взбодриться. Кроме нас там больше никого не было, и умиротворяющая, расслабляющая аура этого места чуть было не усыпила меня! К тому времени я уже настолько привыкла к ощущениям, что совсем не чувствовала боли. Это был прекрасный духовный опыт, что в полной мере отражается в моей татуировке — изображении «водяной лилии»: молодая девушка (то есть я) обнимает себя, сидя на листе кувшинки. Я сделала её на память о фильме «До костей», в котором закончила сниматься месяц назад и где главными темами были любовь к себе и принятие себя.

Мои татуировки — это не только прекрасные произведения искусства, на которые приятно смотреть; ещё это важные напоминания. Они стали частью меня и, символизируя различные этапы моей жизни, дарят мне новое чувство постоянства. И даже если они не каждому придутся по душе, эти тату — часть того, что делает меня уникальной. И я люблю их. Какой бы противоречивой они меня ни делали!


Это лишь начало истории. Оставайтесь со мной…

Зачем жить скучно, если иногда можно привнести в свою жизнь немного глупостей.

8. Дурачьтесь. Это притягивает людей. Быть нормальным жутко скучно

Я никогда не стеснялась того, что могла показаться кому-то глупой. Жизнь слишком коротка для этого. Важно делать то, что тебе нравится, даже если другие люди посчитают это странным. Да и вообще, кто они такие, чтобы утверждать, что странно, а что нет? Разве они устанавливают стандарты крутизны? Нет. Делать то, что любишь — в этом наша уникальность. «Придурочная», «Ботанка», «Тормоз», «Чудило», «Чокнутая», «Сумасбродка» — я бы с гордостью носила все эти прозвища, если это значит каждый день смеяться, улыбаться и быть счастливой!

Перейти на страницу:

Все книги серии Блогерша

Феминистки не носят розовое (и другие мифы)
Феминистки не носят розовое (и другие мифы)

«Феминистки не носят розовое (и другие мифы)» — не учебник, не инструкция, помогающая стать «правильной» феминисткой, и не сборник научных эссе, объясняющих историю женского движения. Эта книга — о чувствах, которые сначала превращаются в мысли, а потом в действия. Вполне вероятно, что большинство из тех удивительных женщин, которые рассказали здесь свои истории, только лишь начали свой путь и им еще предстоит узнать, каково это — быть феминисткой и бороться за свои права. Эта книга не научит основам феминизма, но раскроет, что главное в этом движении — женщины: сложные, непонятные, любящие макияж, розовый цвет, смеющиеся, плачущие, иногда сбивающиеся с пути. Мы надеемся, что этот сборник поможет понять, что феминизм совсем не такой, каким вы его себе представляли.

Скарлетт Кертис

Публицистика

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука