Без гробовой доски

— Что вы! Вампиры ведь у нас «веками обижаемое меньшинство», умеют поднимать крик на всю планету. А неофициально вампирское руководство намекнуло, что уничтожит в случае нашего прямого вмешательства один из Городов. Ядерной бомбы у них к счастью нет, но и тех боеприпасов, которые имеются, будет достаточно для осуществления угрозы. Прямой удар не выдержит даже Купол, а осколочные заряды и ядовитые газы убьют тысячи людей. Напалм был бы ещё эффективнее, да только оставшимся Городам будет объявлено, что за терактом стоим якобы мы, фанаты Смерти, покаравшие пользующихся крематориями «огнепоклонников». Немногих выживших упыри, разумеется, эвакуируют и предоставят жилье на своей территории.

— Жуть! Вот сволочи!

— Единственный способ избежать трагедии — это вывести одновременно все Города из-под удара. Ведь мы не знаем, на который Город будет направлен удар, возможно, что под прицелом все три. На блеф, эта угроза, увы, не похожа. Мы пытаемся найти и обезвредить базы с ракетами, но пока без результата. К сожалению, ни одного из великих архитекторов-основателей с нами не осталось, иначе бы дело давно сдвинулось с мертвой точки.

— Как упырям вообще удалось украсть Ключи? Насколько я понимаю, их должны были охранять лучше всего на свете!

— Об этом нужно спросить самих вампиров, хотя я сомневаюсь, что вашим спутникам известны полные подробности. Аннет, та леди в красном, которую вы вчера видели рядом со мной, расскажет, если захотите. Я же никогда не интересовался этой давней историей, мне нечего сказать, Танит.

— А если выкрасть Ключи из Цитадели? Заслать туда кого-нибудь? Ничэ, человек из Беаты-Раффаэлы, там бывал, судя по всему не раз…

— Пробовали. Ничем хорошим это не заканчивается. И главное — нет гарантии, что вампиры не сделали с Ключами ничего плохого для Города. Про упомянутого вами типа мне уже рассказали. Не стоит надеяться на этого интригана. Если бы ему представился такой шанс, он давно бы его использовал. А сейчас давайте сменим тему разговора. К нам приближается один вампир. Следите за движениями и старайтесь попасть в такт.

— Хорошо, — я неуверенно положила руку на плечо Ираббата, казавшееся мне поначалу очень хрупким. Ощущения удивительны и не на что не похожи. Ираббат отличался от моих мертвых друзей какой-то внутренней силой, которая появляется наверно только у тех, кто прожил много сотен лет. Я расслабилась, забыв о страхе, что скелет развалится в моих руках. Мы стали танцевать что-то похожее на вальс из старых кинофильмов.

— Главное не сбиться когда скрипки возьмут высокие ноты, словно завывает стая нечисти, когда ее добыча почти поймана. В этот момент нужно закружиться несколько раз, — пояснил мой наставник.

— Постараюсь.

Завыли скрипки, словно и впрямь кто-то очень голодный подвывал от счастья, что догнал что-то съедобное и очень вкусное. Я почувствовала, как мои губы сами собой растягиваются в улыбку от этой ассоциации. Вместе со всеми парами мы замысловато закружились. Музыка играла все быстрее, танцоры двигались как один механизм — синхронно и резко. В танце сквозила потусторонняя жуть, и ритм затягивал, словно невидимым потоком удерживая в себе, не позволяя сбиться.

Затем музыка сменилась, стала легкой и фееричной, словно подбрасывая нам темы для разговора. Мы смеялись, говорили об искусстве, и я начала чувствовать себя самой счастливой девушкой на свете. Проходя мимо какой-то вазы, Ираббат выхватил из нее розу и зажал ее между зубов, на манер пылкого испанского кавалера. Я засмеялась.

Узкие окна до пола, через которые вниз падал лунный свет, кружились в глазах, чередовались с темными от отсутствия верхнего освещения провалами стен, словно я кружилась на карусели. Жутко и весело одновременно…

Черные волосы Ираббата разметались, красиво запутавшись в пене тонких волнистых кружев его белого жабо.

Паркет под ногами пружинил, словно я летела и была частью ночи, черным невесомым силуэтом. Мне хотелось, чтобы бал продолжался вечность, чтобы существовала только эта часть мира, где не было никаких проблем, а остальное оказалось всего лишь дурным сном. Хотелось, чтобы мое тело тоже состояло из тонких легких косточек, полыхало внутри Огнем Смерти…

Ираббат как раз сделал комплимент моей косе, сравнив ее с позвоночником самой Смерти и назвав абсолютным совершенством, когда к нам подошел Лютик, с полыхающими от гнева глазами и перекошенным лицом. Видимо, вампир давно подслушивал наш разговор, последние минут двадцать состоявший в основном из комплиментов Ираббата в мой адрес.

— Хватит этой мерзости, ты ей в прадеды годишься! — прорычал он, к моему неудовольствию остановив наш с Ираббатом медленный танец.

— А вы, если являетесь тем, за кого себя выдаете — годитесь в прадеды моего прапрадеда. Ваше нынешнее одиночество говорит само за себя. — Поддел упыря мой кавалер. — А какое бы то ни было влечение у вампиров к человеку — патология. Ваше поведение равносильно признанию в любви к тарелке с бутербродами, да и само существование оскорбляет все человечество.