Без иллюзий

И именно в тот самый момент, между сном и явью, когда растворяется чёрный контур и один мир причудливо вливается в другой, когда можно увидеть то, что нельзя контролируя разум, когда всё – всё! – становится реальным, послышался скрип.

Лёша ждал его, поэтому не открыл глаза, не стал подскакивать и озираться по сторонам, не стал вести себя, как взрослый. Остался лежать на боку, замерев в чудном мире: не проваливаясь дальше, но и не выскальзывая из него.

Тогда, убедившись, что на этот раз мальчик никуда не делся, скрип раздался вновь. Лёша улыбнулся. Он теперь знал, как услышать его и увидеть. Главное не упустить. Не потерять его, не спугнуть.

Услышать и не разрушить.

Не вставая с кровати, не открывая глаз и не проваливаясь в глубокий сон, Лёша пошёл на звук. То громче, то тише, но с каждым шагом он становился отчётливее. По пустынному городу, где не было ни одного человека – никого, кто мог бы сказать, что так нельзя, что надо приземлиться, перестать витать, что это не принято, что… ещё тысячи и тысячи «что», «но», «нет», «нельзя», «должен»! Нет! Здесь их не было.

И наконец полилась мелодия, совсем не похожая на скрип вначале. Точно великолепный гитарный виртуоз играл на скрипке, а мастер скрипки взял в руки виолончель. Они заиграли удивительную симфонию, негодную для консерваторий, но пленяющую любого ребёнка.

Звучала она так, будто раскрылась для того только, кто может слушать её. Кто расшифровал. Кому хватило фантазии.

И где-то тихо шелестели опавшие листья, подгоняемые отголосками смеха, оставленного здесь и дожидающегося своих маленьких хозяев, плещущихся в морских водах.

И сколько причудливых, сказочных образов заполнили голову мальчика! Главное успеть записать. Не забыть. Не махнуть рукой. Не отставить в сторону. Ни сейчас, ни потом. Ни завтра, ни через сотню лет.

Не было двери в другое измерение, не было скрипящих молекул, но была удивительная дорога – широкая, прямая! – проложенная внутри мальчишки, внутри человека. Там, куда она вела, не было место пробкам, состоящим из вереницы новых автомобилей с тяжёлыми цифрами процентов по кредитам в багажнике. Зато можно было сесть в продуктовую тележку и помчаться на ней… куда? Для начала, до горизонта нашей Вселенной.

***

Подходило к концу время отпусков. Город всё ещё был пуст людьми; всё так же сонный официант ждал окончание рабочего дня, а едва ли одна машина в день проезжала по его центру; однако оставалось уже совсем немного времени до того, как поселившаяся в нём фантазия будет сметена вернувшимися отпускниками. И тогда Хабаровск уснёт. Ещё на целый год.

8 – 15 сентября – 13 октября, 3 ноября 2019 года.

Жизнь в трамвае

Жёлтый, как наступившая осень, трамвай двигался вперёд. Набрав скорость, он без устали стучал по рельсовым стыкам, покачивался на неровностях. Две фары, спрятанные под пластиковыми дугами, точно надбровными – результат промышленного дизайна, – как будто наделяли его лицом: улыбающимся, но почему-то грустным. Может быть из-за того, что светили фары тускло, как будто две дрожащие свечки.

Впрочем, зыбкая синь прохладного утра уже разлилась по городу, поэтому освещать впереди дорогу не требовалось.

Наступила суббота. Самое раннее утро. Трамвай, почти пустой, легко шёл вперёд. Никто из пассажиров, рассыпавшихся по салону вагона, не думал о том, чтобы заговорить. Мысленно разбираясь со своими заботами, как мошки кружившимися над ними, они сидели около окон, за которыми, трясясь в такт ходу вагона, проплывал город.

Кто-то зевнул, не раскрывая рта, кто-то глянул на часы, а кто-то, взъерошившись, спрятал голову в плечах и закрыл глаза, стараясь доспать прерванный сон. На «Цирке» зашли несколько человек. Они расселись по свободным местам, выбирая те, что могли бы ещё продлить их одиночество; без соседей, пусть даже таких же молчаливых, как и они.

Среди зашедших был молодой человек. Как будто посчитав, что в вагоне слишком людно – накинул на голову капюшон. Оглянулся по сторонам. Замешкавшись, шагнул вправо, но затем, резко развернувшись, направился в противоположную сторону. Остановился на задней накопительной площадке. Там он был один.

Облокотившись о поручень – достал телефон. Дисплей загорелся яркими цветами, спустя пару секунд убавив яркость. Сработали сенсоры освещённости.

Быстрыми движениями пальцев молодой человек зашёл в мессенджер. Хотя смысла от этого было не много. Ведь он и так знал, что нет ни одного сообщения. Шторка была пуста, только антивирус сообщал, что охраняет телефон. Но, видимо, он преследовал иную цель, потому что, пролистав половину открытых бесед, он остановился на одной.

«Любимая».

– Платить будем?

Молодой человек вздрогнул и повернул голову на голос. Увидел кондуктора. Та вскинула брови, мимикой задавая тот же вопрос.

– Секунду.

Заблокировав телефон, спрятав его в карман, достал карточку. Кассовый аппарат пискнул, тихонько затрещал, распечатывая билет. Кондуктор ушла.