Без имён

Меня доставили сразу в прокуратуру. Там встретил Сергей. Дознание было долгим и неприятным. Разумеется, одним днем все не кончилось. Карину тоже вызывали. Мы рассказывали о Жене, участке и махинациях Крыловых долго, муторно, по сто раз. Я остался в Москве. Единственным, что меня поддерживало, были разговоры с Алисой. Мы созванивались каждый день. Она некоторое время оставалась в Лондоне с отцом, а потом Торнтоны уговорили их поехать в Шотландию. Мне нравилось слушать восторги Алисы. Она бывала в Англии, но не выезжала за границы Ло. Разумеется, Эдинбург и удел Торнонов потрясли её совсем иной красотой.

Меня просили не уезжать из страны, а то бы я уже давно рванул к Алисе хоть на выходные. Это были долгие два месяца. Пожалуй, я бы сдох от тоски, если бы в один прекрасный день ко мне не заявилась Карина.

- Ты отдал мое резюме президенту или что? – заорала она, едва я открыл дверь съемной двушки на окраине Москвы.

- Воу, детка, полегче. Я тебя и так слышу. Слышал. Возможно даже буду слышать, если ты убавишь звук.

- Убавить? – Карина перешла на вопль. – Как я убавлю, Верден? Меня отвезли к президенту сегодня.

- В баню? – уточнил я на автомате.

- Какая баня? Ты совсем рехнулся тут один? Президент проводит собеседования в бане? Наверно в общественной, да? Каждый четверг и вторник – мужской и женский день соответственно.

Я хохотнул, решив не рассказывать ей о своем собеседовании.

- Нет, мы были в ресторане Казарина. В том самом, помнишь? – стала рассказывать Карина, не нуждаясь в моих ответах.

Она скинула шарф и перчатки на столик, тряхнула волосами.

- У Казарина хороший ресторанчик. Он тут в двух кварталах. Я там обедаю иногда, - откровенничал я.

- Да, а я вот там обедала с президентом Андреем, мать его, Громовым.

- Закрылись на спецобслуживание?

- Нет, он просто прошел в вип-кабину через служебный ход.

- Как интересно.

- Интересно? Я чуть не умерла. Президент, Саш! В обычной забегаловке. Представляешь?

-  С трудом, - соврал я.

После бани я представлял Громова где угодно, хоть в дальнобойной шашлычной на сто пятом километре.

- Так чего он хотел?

Карина посмотрела на меня недовольно и подозрительно, но не стала допытываться об отсутствии должного удивления. Она решила ответить по сути:

- Он сказал, что ты за меня поручился и предложил мне работу.

- На какой должности?

- Это государственная тайна.

- Понял. Больше не спрашиваю об этом. Ну а ты что?

Карина всплеснула руками. Сдается мне эта излишняя эмоциональность в ней бурлит только для вида. Она уже все решила. Я мог и не спрашивать.

- Что я? Я не знаю, Сань. Это же…

- Круто? – предположил я.

- Страшновато.

- Брось, - я закатил глаза. – Круто и опасно – твое второе имя и фамилия. Уже согласилась?

- Да, - призналась она со стоном и легким налетом вины. - Как же я с ребенком буду видеться?

- Он ведь в пансионе, Карин. В каникулы в любом случае.

- Это немного грустно.

- Ему там нравится. Отпусти парня.

Она закивала, хотя и погрустнела сразу. Я приобнял её за плечи, стараясь утешить.

- Так надо, дорогая. Не привязывай к себе сына из-за смерти Женьки. Отпусти.

- Знаю, Саш. Это правильно. Но я так боюсь…

- Одиночества?

- Угу.

- С новой работой тебе вряд ли будет одиноко.

- А компания и московский офис? – она все еще цеплялась за глупости.

Или за все, что связывало её с Женей.

- Я возьму на себя и Москву. Это не сложно. Думаю, Алиса мне поможет.

- Она там в порядке?

Я отпустил Карину и свалился в кресло. Ответил, но не сразу.

- В порядке, конечно. Скучает только. Плакала.

- Скоро все закончится, Сань. Еще немного. Последнее слушание и будет вердикт.

Теперь пришла моя очередь грустно соглашаться, принимая реальность. Вроде бы именно вердикта я и желал, возвращаясь в Россию, но сейчас даже приговор крыловым не особенно меня волновал.

Мы провели этот вечер за бутылкой вина, вспоминая Женю, самих себя и счастливые моменты прошлого. Карина уехала после полуночи. Я собирался дрыхнуть до обеда, но мои планы порушил звонок в дверь. Не в домофон.

Если бы у меня была плохая память на лица, я бы не открыл. Но даже в глазок морда телохранителя президента была узнаваема, хоть и не поместилась полностью.

- Оденьтесь, возьмите документы и деньги, - отрапортовал Гоша, едва я открыл рот для поздороваться.

- Все деньги? – уточнил я, почти издеваясь.

- И все документы, - повторил Гоша заученный текст. – Машина внизу. У вас две минуты.

Он тут же ушел, даже не оценив мой ступор возмущения. Я, конечно, не стал вставать в позу и уже через полторы минуты был в машине. Один. Гоша сам сидел за рулем и не отвечал на мои вопросы. Но направление не оставляло вариантов. Меня везли в аэропорт. Я почти не удивился, когда мы выехали прямо на взлетную полосу. У меня проверили документы, едва я вышел из машины, пожелали доброго пути.

В самолете ждал Громов.

- Привет, - он протянул руки, и я пожал, заново офигевая. – Доехали быстро. Удачно ты квартиру выбрал.

- Угу. А куда мы летим? В турне по стране?

- Нет, в Эдинбург, - кратко ответил Андрей, одним глазом просматривая что-то в ноутбуке.