Без любви не считается

– Так я тебя и послушалась. Что ты здесь делаешь, Марк? Вы так быстро управились? Бедная девочка. А может, ты поэтому и бегаешь от меня? Боишься, что я расскажу твоим друзьям, какой ты скорострел?

Ярость делает ее глаза почти синими, жар ее кожи впитывается в мою и проносится по телу взрывами. Что на нее нашло? Где ее хваленое спокойствие? Шагаю вперед и нависаю над Дианой, пальцы подрагивают от желания схватить ее за подбородок.

– Ух, как страшно, – усмехается она. – Ну что? Что, Марк? Почему ты приехал домой раньше всех, а? Девочка была у тебя в кармане. Разве это не то, чего ты хотел? Секс без обязательств, прощание на следующее утро. Никакой ответственности, кроме опустошения яиц.

– Тебе подробности нужны? Так сильно интересно, что мы делали?

– Конечно! Расскажи! Будет, что представить перед сном!

Сжимаю зубы, ноздри обжигает горячий воздух злости. Она нарочно меня выводит, и я держусь из последних сил.

– Давай, Марк! Я хочу знать! Мы ведь почти друзья, а у друзей нет секретов!

Закончить разговор сейчас – значит проиграть. Я не доставлю ей такого удовольствия, да и себе в нем отказывать не хочу.

– Я отвез ее домой, – отвечаю нарочито спокойно.

Диана смеется и с силой хлопает меня по плечу, стягивая нервы в тугие узлы.

– Да брось! Я видела, как она на тебя смотрит. Аленькая и в клубе дала бы тебе, если… – Она на мгновение задумывается и загорается новой вспышкой безумного веселья на грани злобной истерики. – О! Погоди-ка! Неужели у нее месячные?!

Не могу скрыть реакцию, удивленный остротой ее интуиции, и звонкий смех разносится по холлу, вибрируя где-то у меня в животе. Диана едва ли не сгибается пополам, все еще держа руку на моем плече и впиваясь ногтями в кожу. Внутренние системы сдержанности мигают красным светом опасности, обещая скорый сбой.

– Алый комбинезон! – заливается она. – Точно! Как я сразу не догадалась?! Вот это непруха, дружище!

– Все сказала?

– Не-а, – Диана продолжает забавляться: – А минет ты попросить не додумался?

– Ну, вообще-то додумался, – цежу сквозь зубы и тут же жалею, что повелся на провокацию.

Чем мы тут меряемся? И главный вопрос… на хрена?! Диана на секунду замирает, веселье сползает с ее лица.

– И как? – она понижает голос, будто собирается наложить на меня проклятие. – Она достаточно хороша?

– Смотря с кем сравнивать.

Диана натянуто улыбается, кажется, еще секунда и она вцепится мне в глотку. Сердце стучит, как сумасшедшее, и я жду. Жду ее следующего шага или слова. Ничего не могу с этим поделать.

– Ты ревнуешь, – с выворачивающей наизнанку нежностью произношу я, сам не понимая откуда это берется.

– Да! – выкрикивает Диана, распахивая глаза шире. – Да, Марк! Я ревную! И у меня достаточно смелости, чтобы в этом признаться! Как тебе такое?! Впервые видишь, наверное! Страшно тебе?! Честность вообще опасная штука!

Ее заявление, как удар ребром ладони по горлу. Открываю рот, но не могу ничего ответить, и Диана пользуется моментом, чтобы встать ко мне вплотную. Она задирает нос и тяжело дышит, взгляд прожигает и парализует.

– Я ревную, потому что ты нравишься мне. Потому что хочу тебя. И ты чувствуешь то же самое, доказательств у меня уже целый вагон. А все твои принципы не больше, чем трусость маленького мальчика, который боится, что кто-то обидит его нежное сердечко. Вот так, Марк. Не такой уж ты и загадочный.

– Что ты несешь? – хрипло выдавливаю я.

– А что такое? Хочешь поспорить? Ну давай! Скажи, что я не права. Скажи, что не думал обо мне всю эту неделю, что тебе все равно, где я была после клуба. Скажи, что не представлял меня, пока эта девчонка сидела у тебя между ног! Убеди, и я даже на колени встану, чтобы извиниться! Будет тебе сегодня двойная радость!

В горле сухо, пальцы на руках сводит, а грудь горит. Дым от пожара между нами забивает легкие, мешая дышать. Диана показывает зубы. Настоящая хищница, но во взгляде обида, которая ранит непростительно глубоко.

– Спокойной ночи, Марк.

Она уходит, и я стою неподвижно несколько секунд, будто пытаясь оправиться от ударов. Это Диана мне про честность говорит? Она?! Стремительно шагаю в маленькую гостиную.

– А ну стой! – кричу я.

Диана преспокойно шагает вверх по ступеням и показывает мне средний палец, сгибая руку в локте. Стук сердца грохочет в ушах, пульс на пределе. Сама напросилась!

– Стой, я сказал!

Бросаюсь за Дианой, она круто разворачивается и тычет пальцем мне в нос.

– Значит, так, командир! Послушная я только в постели, и то, если захочу. Поэтому все приказы можешь запихнуть себе…

– Ты охренела?!

– И уже давно. Смирись и отвали!

– Это ты ко мне прицепилась!

– Да неужели?!

Диана снова уходит, я за ней. Добираемся до коридора второго этажа, даже не знаю, чей топот громче… мой или ее? Что-то во мне рвется наружу, ломая кости, и я снова хватаю сучку за руку, разворачивая к себе лицом. Ее губы приоткрыты, и я тянусь ближе, желая заткнуть и утихомирить. Ничего другого не остается. Ничего другого я не хочу. Теплое дыхание щекочет кожу, веки тяжелеют, и я уже готов забыть о криках и ссоре, как вдруг крепкая хватка на шее отталкивает меня.