Без любви не считается

В ладонь бьет короткая вибрация, и я поднимаю мобильный к лицу.

dr_muse: «Если ты выбираешь, что надеть, то лучше приходи голой)»

di.avdeeva: «Я на кухне. Пью твое молоко»

Сообщения сыплются одно за другим, но я больше не читаю их, запуская внутренний таймер. Делаю еще несколько глотков, наблюдая за Соней. Она накрывает кастрюлю крышкой и отходит к столу, садится на стул и закидывает ногу на ногу, гордо приподнимая подбородок. «Слабовато, Золушка. Я вижу, как ты пытаешься увеличить дистанцию. Чувствую, как боишься».

– Знаешь, – весело салютую ей бокалом, – я рада, что между тобой и Димой теперь все серьезно.

– Да, и я.

– Мне нравится видеть его счастливым. Старшенький этого заслуживает. Как и ты.

Губы Сони дергаются и насильно растягиваются в улыбке:

– Вы с Марком тоже неплохо смотритесь. Поздравляю.

– О, спасибо! – радостно говорю я, продолжая разыгрывать милую дурочку. – Правда, мы пока еще не решили, что между нами, но обязательно это сделаем. Кстати, может, дашь мне совет? Ты ведь его лучше знаешь.

У нее на лице написано – «Руки прочь от моего Марка!», но Соня держится из последних сил. Провокатор не ведется на провокации – это признак мастерства.

– Не думаю, что тебе нужны мои советы.

– И то верно, – киваю я и допиваю молоко. – Завтра у нас семейный ужин, мама приедет. Присоединишься?

– Я… я работаю.

Смотрю на часы в телефоне – без десяти восемь. Так себе отмазка, могла бы и получше придумать. Отворачиваюсь к раковине, чтобы вымыть стакан, и ставлю его на сушилку для посуды. Соня молчит, но, уверена, внутри она кричит и посылает меня ко всем чертям.

– Мы договорились на семь. – Хватаю бутылку молока и мобильный, вновь разворачиваясь лицом к Соне. – Думаю, ты как раз успеешь вернуться.

– Ди, еще слишком рано для знакомства с родителями.

– А мы не скажем, что вы пара. Просто поужинаем, – настаиваю все тем же ласковым тоном.

– Хорошо, – нехотя соглашается она. – Я постараюсь приехать пораньше, чтобы тебе помочь.

– Нет-нет. Что ты? Я справлюсь. Не хочу тебя нагружать.

Соня вынужденно кивает, и в этот же момент в комнату входит хмурый Рождественский. Как по часам! Послушный мальчик! Он забирает у меня бутылку молока, убирает ее в холодильник, с силой захлопнув дверцу, и закидывает меня на плечо, не проронив ни слова. Машу на прощание Соне и коротко вздрагиваю от шлепка по ягодице.

– Эй! – возмущаюсь я.

– Я же просил тебя не втягивать меня во все это, – недовольно рычит он, свернув в узкий коридор, который, как я думала, ведет только к прачечной.

– Я просто заблудилась.

– Ага, конечно. Ты забыла, с кем говоришь?

Марк открывает дверь и наконец-то ставит меня на ноги, оставаясь в опасной близости. Упираюсь ладонью в его грудь, и он наклоняется к моему лицу. Мы одни, разыгрывать концерт необязательно, но без зрителей наши представления становятся только горячее и интимнее. За каждым словом прячется подтекст, за каждым движением – эмоция.

– Ну как ты? – Теплое дыхание с ароматом карамели касается моих губ. – Уже стала нормальной?

– Что?

– Ты сказала, когда мы переспим, тебя отпустит. Отпустило?

– А тебя?

– Нет, – то ли с раздражением, то ли с предвкушением произносит он.

Марк обхватывает мою талию, а я закрываю глаза, глубоко вдыхая.

– Вот и меня нет, – отвечаю на выдохе.

– И что дальше, умница?

– Пока не знаю.

Касание губ до мурашек нежное, с привкусом сладкого яда на языке. Марк целует меня с силой и смелостью, с головокружительной настойчивостью. Будто бы в первый раз, а может, и в последний. Обнимаю его за шею, и он снова отрывает меня от пола, прижимая к себе так сильно, что едва могу дышать.

– Безумие какое-то, – шепчет он.

– И не поспоришь.

– Когда ты снимешь проклятье?

– Проклятье? – смеюсь я, потому что сегодняшний день слишком уж пронизан сказочными отсылками. – Марк, разве ты не знаешь… все проклятия снимает поцелуй истинной любви.

– Значит, страдать нам с тобой до конца наших дней.

– Ты что, – коротко морщу нос, – Малефисента?

– Кто?

– Проехали. Никаких страданий и никакого конца! – хлопаю его по рукам и прохожу в комнату.

Оглядываюсь, рот невольно приоткрывается. Огромный диван, на котором легко может поместиться человек десять, колоссальных размеров плазменный экран на стене напротив, а под ним стеллаж с игровыми консолями всех марок и видов, джойстиками, очками виртуальной реальности, и это еще не все. Диджейский пульт, электронное пианино, шкаф с комиксами и коллекционными фигурками по играм и мультфильмам. Когда-то мы с Дариной обожали играть в «Симс», и как только научились вводить чит-код на деньги, то в каждом нашем доме обязательно была комната для вечеринок, которая выглядела примерно так же. Не хватает разве что мольберта и кальяна с мыльными пузырями.

– Это что такое? – ошарашенно спрашиваю я, пытаясь прочесть неоновую надпись, висящую над диваном.

– Это – большая гостиная.