Без маски

— Теперь-то подрядчик будет благоразумнее, — сочувственно заметил Кран.

— Он может стать прекрасным каменщиком, и ему это гораздо больше подходит, — серьезно добавил Сталлер.

То обстоятельство, что жизнь молодого человека была исковеркана, а репутация навсегда загублена, не очень заботило компаньонов.

После периода длительного застоя в конторе фирмы «Импорт и экспорт» вновь закипела работа. Сталлер и Кран только и говорили, что о процентных бумагах и курсах ценностей на бирже. Глаза их при этом алчно блестели.

Однажды Кран быстро прошел через приемную и захлопнул за собой дверь. При этом он подметил, что при виде его Кнютсен пытался припрятать «Информационный листок», в котором обычно расписывались достоинства тех или иных футболистов. Это зрелище всегда доставляло большое удовольствие Крану. «Должно быть, парень, в числе прочих идиотов, болеет за какую-нибудь футбольную команду», — подумал довольный Кран. Он захлопнул за собой дверь и только поэтому не видел, что Кнютсен мгновенно очутился у дверей кабинета, скомкав на ходу газету и бросив ее в корзинку для бумаг. Не заметил он и того, что «Листок» был трехнедельной давности.

— Мастерски сработаны эти двери, — прошептал Кнютсен, поджав тонкие губы, и засеменил обратно к своему столу, откуда извлек новые газеты, чтобы они лежали на виду. Потом он обхватил голову руками и задумался. У него был такой же сосредоточенный вид, как во время соревнования в беге на пятьсот метров, когда он обычно только и думал, что о реакции зрителей, и мечтал о победе…

В кабинете шефов царило возбуждение.

— Я всё выяснил, — сказал Кран. Его глаза сверкали.

Сталлер быстро поднялся:

— Пароль?

Кран прошептал:

— Фирмы «Old Dry Dock» и «Palmer Shipbuilding»[22].

Он поспешно обернулся, на цыпочках подошел к дверям и неожиданно распахнул их. В приемной по-прежнему сидел этот идиот и пытался засунуть под корреспонденцию «Информационный листок». Слава богу, всё в порядке! Этакий бездельник! Кран снова плотно затворил за собой двери.

— Это вполне надежные сведения? — осторожно спросил Сталлер.

— Абсолютно надежные, — решительно ответил Кран. — Мне пришлось несколько нарушить… гм… общепринятые законы и правила… гм… да, вот так-то. Но теперь это уже вполне надежно. Это — наша самая крупная афера! Если только она удастся, мы отправимся в довольно длительное заграничное путешествие. А может, вообще эмигрируем в Южную Америку, вот так-то! Южная Америка — превосходная страна, Сталлер. Биржевой маклер Хюннеланн достаточно стар и опытен, чтобы выйти сухим из воды, когда мы исчезнем с горизонта. Ну и довольно об этом! А этой «бараньей голове» Кнютсену мы спокойно можем преподнести годовую подписку на «Информационный листок». Пусть себе радуется!

Сталлер состроил гримасу. Ему хотелось, чтобы дело сошло с рук как можно благопристойней.

— Ну, хорошо, хорошо, — сказал он. — А как же мы теперь пронюхаем, на какую фирму делать ставку, на «Old Dock» или «Palmer Ship».

— Послушай-ка, — сказал Кран, устроив свое костлявое тело в глубоком кресле. — Обе эти фирмы сцепятся между собой. Тот, у кого будут в руках акции нужного общества, заработает триста-четыреста процентов за несколько дней.

— А другие? — спросил Сталлер.

— Они, очевидно, потеряют столько же, — усмехнулся Кран. — Сегодня же вечером я поеду в Копенгаген и отыщу Хумлена. У него на редкость хорошие и надежные деловые связи. В случае абсолютной уверенности я пошлю тебе телеграмму. Ну-ка, подумаем! Вот так! Если это окажется «Old Dry Dock», я телеграфирую: «Всё в порядке. Приветом. Одд». Если же это окажется «Palmer Shipbuilding», я телеграфирую: «Палмер шлет привет». Запиши. Понял?

— Я же не идиот, — внезапно вспылил Сталлер.

— С чем и поздравляю, — невозмутимо заявил Кран.

— А теперь пошли.

Кран на цыпочках подкрался к дверям и снова неожиданно распахнул их, а Кнютсен в это время так неловко держал газету, что уронил ее. Сейчас он еще больше, чем обычно, походил на барана. Когда компаньоны проходили мимо Кнютсена, Кран состроил конторщику гримасу. Кнютсен стоял, сконфуженно усмехаясь, и вид у него был такой, словно он изо всех сил старается проглотить свой кадык. Но услышав шум спускавшегося вниз лифта, он приободрился и даже развеселился, будто первым пришел к финишу после соревнования в беге на пятьсот метров. Ведь и здесь речь шла о своего рода решающем пробеге. Кнютсен прекрасно понимал, что вся эта история означала конец не только его карьеры в конторе этих мошенников, но, быть может, конец самой фирмы «Импорт и экспорт». Он остановился в распахнутых настежь дверях кабинета и оглядел приемною. Вытащив из кармана связку ключей и какой-то странный инструмент, напоминавший отмычку, он вошел в кабинет.

Прошло несколько дней. Всякому бросилось бы в глаза, что Сталлер был необычайно взволнован. Каждые пять минут он появлялся в дверях кабинета.

— Это не посыльный с телеграфа? — кричал он.