Без наказания

— Не помню. Пожалуйста, проинструктируйте его.

Когда они вышли от Кроли, редактор отдела новостей сказал:

— Ну и хитрец. Ведь это была ваша идея насчет детской преступности.

Редактор отдела очерка покачал головой. Он подумал, что не пройдет и трех месяцев, как Кроли выгонит этого мальчишку на улицу. Вслух сказал:

— Не имеет значения. Все равно наша взяла. Пошли к Фрэнку.

В пятницу утром, приблизительно в то самое время, когда Кроли проводил летучку, Беннета вызвали к главному редактору. Мистер Грейлинг попивал из чашки чай.

— Присаживайтесь, Хью. Вчера вечером вы оказались в самом центре этих печальных событий в Фар Уэзер. Верно?

— Да, мне повезло, — весело сказал Беннет. — Лейн послал меня сделать материал о празднике. А остальное свалилось с неба.

— Да, именно, — Грейлинг уткнулся носом в статью Беннета, которую, разумеется, уже читал. — Очень хорошо написано. Превосходно. Мои поздравления.

— Спасибо.

Грейлинг отхлебнул из своей чашки. При этом его вставные челюсти громко щелкнули.

— Мистер Корби был… гм… другом нашего председателя. Председатель был частым гостем в его доме.

— Ясно.

Председатель, которому принадлежал контрольный пакет акций «Гэзетт», местный подрядчик по фамилии Уэддл, был к тому же членом муниципалитета и известным методистским священником.

— Сегодня утром у нас с председателем был длинный разговор. — Грейлинг задумчиво тер кулаком подлокотник своего кресла. — Он считает, и я не могу с ним не согласиться, что для нас важно подойти к этому печальному событию в широком масштабе. Тем более что у нас за плечами более чем полувековые традиции трезвого и ответственного подхода к делу, Хью. Более чем полувековые.

— Вы хотите сказать, сэр, что мой материал написан безответственно?

Челюсти Грейлинга щелкнули, как железка по прутьям перил.

— Боже сохрани, Хью. Я ведь сказал вам, что он превосходен. Просто я высказываю свои соображения по поводу дальнейшего. Нам ни к чему сенсации. Это дело центральной прессы.

— Одним словом, мне не следует освещать дальнейшее развитие этих событий.

Грейлинг повернул кресло на полоборота и уставился на портрет председателя, по-крысиному оскалившего в улыбке свои острые зубы.

— Следует, но с осторожностью. История довольно безвкусная, так что не нужно ее особенно смаковать. Мы будем давать полный и беспристрастный отчет. Но будем действовать с осмотрительностью. Мы каждый раз будем действовать с осмотрительностью.

Из кабинета главного Хью вышел, весь кипя от бессильного негодования. Клэр сидела за своим столом и печатала двумя пальцами. Увидев его, подняла от машинки голову:

— По твоему виду не скажешь, что старик прицепил к твоей груди медаль.

— Он начал с того, что похвалил мой материал, а потом дал понять, что так больше не нужно писать. По-моему, председатель был другом этого Корби.

— Ты хочешь сказать, миссис Корби.

Из-за двери выплыла узкая длинная физиономия, испещренная морщинами и складками, как старый ботинок. Это был Роджер Уиллс, который под псевдонимом Фермера Роджера вел колонку «Поле и ферма», что так расхваливал Корби.

— Миссис Корби? — удивился Хью.

— О, этот старый проказник, наш председатель, частенько навещал их уютное гнездышко, если так можно выразиться, дорогуша. — Сухая старческая ладонь скользнула по груди Клэр, и та с отвращением ее отбросила. — Говоря иными словами, любит он пахать сию пашню, хоть это уже и не метафора, а скорей сравнение, любит, наш старый методистский пустобрех.

Роджер вульгарно подмигнул.

— Но ведь миссис Корби…

Хью никак не мог представить худосочную миссис Корби в роли желанной любовницы.

— У нее слегка длинноватые зубы. Ты верно подметил. Но у Уэддла они не короче. Пошли, молодой Хью, я угощу тебя кофе…

Когда Фермер Роджер был в ударе, Хью готов был слушать его часами. Они выпили по две чашки кофе в кафе «Кардом», где обычно заседали все служащие «Гэзетт», и позволили себе получасовой перерыв.

— Получил смертельное ножевое ранение. В ночь Гая Фокса. — Начальник полиции невесело покачал своей большой седой головой. — По-моему, Лэнгтон, то были какие-то бродяги.

— Нет, сэр, — возразил суперинтендант Лэнгтон. — Согласно нашим сведениям это определенно дело рук подростков из нашего города. Они приехали туда на мопедах и начали швырять фейерверки. Потом совершили преступление и уехали. Все случилось в считанные секунды.

— Кто-нибудь догадался записать номера мопедов?

— Пока я не нашел такого человека. Они побросали их на лужайке, а все жители стояли у костра.

— Есть соображение относительно того, почему они напали именно на этого… Корби?

— Постараюсь их привести.

Суперинтендант Лэнгтон был точным и обстоятельным человеком, к тому же слегка медлительным. Он не ходил в любимчиках у начальника полиции — напротив, того прямо-таки раздражали точность и обстоятельность Лэнгтона. Слушая Лэнгтона, он нетерпеливо дергал свой ус.

— Вчера вечером я побывал в Фар Уэзер и опросил местных жителей. Так что про Корби узнал, можно сказать, все. Это был властный тип, любил, когда его называли эсквайром. Приблизительно две недели тому назад выгнал с танцев этих хулиганов…