Без новостей

Бенджамин Франклин — пожалуй, самая крупная величина среди отцов-основателей первой демократии мира — вел свой дискуссионный клуб. В 1727 году, когда Франклину был 21 год, он и несколько друзей — среди них писец, столяр и два сапожника — основали дискуссионный клуб под названием «Джунто». Они встречались вечерами по пятницам в филадельфийской пивной. «Правила, которые я установил, требовали, чтобы каждый член клуба представил для обсуждения в нашем сообществе один или несколько докладов на любую тему в области морали, политики или натурфилософии», — писал Франклин в своей автобиографии. США еще не были Соединенными Штатами, но он уже чувствовал проблему гражданственности. Его решением была структурированная светская болтовня «в духе искреннего поиска истины, без споров и без жажды триумфа» (Marantz A. Benjamin Franklin Invented the Chat Room // The New Yorker Magazine. 2018. April 9. P. 18).

Первые парламентские движения возникли в Средние века. Так, в Исландии сохранился и до сих пор действует самый старый в мире парламент. Уже тысячу лет он нормально работает и не нуждается в лавинообразных потоках «срочных новостей».

32. А как же демократия? Часть II

О необходимости расследовательской журналистики: «Америка потеряла пятую часть своих газет с 2004 года. Наблюдатели за средствами массовой информации обеспокоены „новостными пустынями“, областями, где нет газет. Одно только присутствие репортеров на встречах городских советов помогает держать власти в узде», — говорит Эл Кросс, директор Института сельской журналистики в Университете Кентукки (Still kicking // The Economist, 2018 // economist.com/united-states/2018/06/23/small-town-american-newspapers-are-surprisingly-resilient).

Статьи, посвященные Уотергейтскому скандалу, были длинными: от 900 до 16 тысяч знаков (washingtonpost.com/wp-srv/national/longterm/watergate/articles/101072-1.htm).

В науке тоже происходит нечто подобное. Исследователи не вопят в новостях о своих прорывах и открытиях. Они пишут «документацию», посылают ее в специализированные журналы, которые отдают бумаги на экспертизу специалистам. Затем исследователи дорабатывают пункты, что были подвергнуты критике, уточняют формулировки или проводят дополнительные эксперименты. И только когда документация не вызывает сомнений, иногда через три или шесть месяцев, дело доходит до публикации — что отнюдь не мешает открытию как таковому. Нет причин, почему бы и расследовательской журналистике не пойти таким путем.

О давлении на журналистов-новостников, например в AOL[55]: «От всех сотрудников редакции требуется писать от 5 до 10 заметок в день, каждая по средней стоимости 84 доллара и с валовой маржой (от рекламы) в 50 %» (Johnson C. A. The Information Diet, A Case for Conscious Consumption. Р. 35).

Возможно, расследовательская журналистика уже обречена: «Новостным агентствам — особенно тем, что поддерживают дорогостоящие журналистские расследования, — уже двадцать лет говорят: только от них зависит, смогут ли они стать достаточно юркими и создать новый бизнес-план, который позволил бы выстоять против „вмешательства“ крупных технологических компаний, но хорошего актуального совета никто пока так и не придумал» (Lanier J. Ten Arguments, с. 68).

«Леди Фрэнсис считает, что журналистика в интересах общества имеет слишком слабые позиции на рынке и государству следует поддерживать ее налоговыми льготами или прямым спонсированием. Два вида журналистики особенно заслуживают поддержки. Один — расследования коррупции и злоупотреблений властью. Несмотря на свое название, такая работа дорогостояща, трудоемка и с коммерческой точки зрения совершенно того не стоит. Другой вид журналистики — то, чем раньше занимались местные газеты: анонсы местных властей по планированию, сообщения о слушаниях в местных судах и т. д. Трудно представить новости, менее привлекательные для распространения» (The Economist, February 16, 2019 // economist.com/britain/2019/02/16/should-the-government-determine-what-counts-as-quality-journalism?).

33. Новостной ланч

Второй доклад на новостном ланче должен быть по возможности конструктивным. В идеале — презентовать публике не безвыходный случай или негативную ситуацию, а выход, пути решения или улучшения изначально негативной ситуации. Это должно стать противовесом нашему негативному уклону (дурные вести лучше продаются, охотнее покупаются, поэтому и встречаются чаще). Сообщения и статьи о позитивных событиях, удачных решениях, способах улучшить ситуацию и т. п. называются «конструктивной журналистикой» (Constructive Journalism) или «журналистикой решений» (Solutions Journalism). Джоди Джексон написала впечатляющий манифест о журналистике решений: You Are What You Read.